Парень сбросил с плеча надоевшую скатку, свёрнутую из полученной недавно шинели и перевёл взгляд на другую «постель». Там лежат тощий «сидор», фуражка, а так же, шинель с петлицами чёрного цвета: — «Вот и всё, что осталось от капитана, что был здесь до меня». — грустно сказал себе Яков.
Он хотел повестить одежду покойного на какой-нибудь гвоздь, вбитый в брёвна стены. Потом немного подумал и прикинул к себе форменное пальто погибшего командира зениток. Лейтенант убедился, что оно сшито на более крупного человека, чем он, и благоразумно решил:
— «Теперь я не дома, в безопасном Баку, а на жестокой войне с проклятыми фрицами. Так что, хватит миндальничать. Если станет мне холодно то, хочешь, не хочешь, а придётся надеть сверху на ту, что дали мне в штабе дивизии.
Только нужно снять длинные «шпалы» с петлиц и прикрепить «кубари». Только, где же их взять? Вокруг нет ни одного «военторга». Да и других лейтенантов, у которых их можно спросить, что-то не видно поблизости».
Поймав себя, на таком пустяке, Яков вернулся к суровой реальности: — «Хватит думать о том, что придёт неизвестно когда. Если оно, вообще, когда-то придёт для меня. Сейчас тут жара, словно в Баку.
В тени тридцать пять, а на солнце все сорок. До осени, ещё нужно дожить, а пока буду использовать эту шинель вместо постели». — парень поставил чужой вещмешок у «стола», свой же бросил на снарядные ящики. Затем, посмотрел на узкую дверь, ведущую из землянки наружу.
Выяснилось, что между досками створки пробивались лучики света. Парень невольно подумал: — «Нужно будет, потом их чем-то заделать. Например, паклей или какой-нибудь ветошью».
Яков тут же, отбросил совершенно ненужную мысль и вышел в траншею. Парень поднялся по лесенке в четыре ступени. Там стоял заместитель, дожидавшийся своего лейтенанта.
— Товарищ сержант, а где ваши вещи? — спросил зенитчик.
— Это землянка для офицеров. Я обычный сержант. То есть, по уставу РККА, младший командный состав. Так что, я сплю вместе с солдатами. — спокойно ответил Иван.
Яков пожал плечами. Мол, делай, как хочешь, мне будет спокойнее. Он повертел головой и сказал: — Покажите мне наши орудия и познакомьте с людьми. Заодно, распределите по неполным расчётам прибывшее со мной пополнение. Вы лучше всё знаете здесь, где не хватает бойцов и кого, куда нужно поставить.
Кивком головы парень указал на отделенье пехоты, приехавшего с ним на «полуторке».
Сержант повернулся и повёл Якова вместе с ефрейтором с одной зенитной позиции на другую и третью. Везде он представлял офицера солдатам. Не зная о чём, можно с ним говорить, все начинали спрашивать парня о характеристиках пушки, и о маркировке снарядов. Получалось, что никто ничего толком не слышал о том мощном оружии, с которым сейчас воевал.
Особенно Якову запомнился молодой человек по имени Павел. Он задавал значительно больше вопросов, чем все остальные: — «Ишь какой любознательный» — отметил про себя лейтенант: — «Из него скоро получиться хороший наводчик, а потом и командир боевого орудия».
Пришлось лейтенанту вспомнить всё то, что, не очень давно, он проходил в бакинском военном училище. Парень многое чего объяснил и тут же продемонстрировал своим подчинённым.
Как это ни странно, но в голове всплыли даже те давние знания, о которых, как ему недавно казалось, он, очень прочно забыл. Видно, занятия не прошли совершенно впустую. Нужная ему информация, крепко засела в сознании.
Парень сходу ответил на все вопросы. Тем самым, он поднял свой авторитет, удивительно низкий из-за юного возраста. А когда он устранил пару мелких дефектов, которые пропустили ремонтники, то его, наконец-то, признали за своего командира.
Закончив знакомство с привезённым сюда пополнением, Яков узнал весьма неприятную весть. Как оказалось, среди отделения красноармейцев только два артиллериста. Да и те, являлись лишь пушкарями, но никак не зенитчиками.
Причём, оба они оказались не кадровиками, а когда-то давно, служили «обычную срочную» возле различных орудий. От противотанковых «сорокопяток» до внушительных гаубиц.
Но самое главное заключалось в другом. Выяснилось, что до настоящего времени, никто из них не участвовал в настоящих сражениях. То есть, не мог помочь командиру, недавно пришедшему со школьной скамьи. Ни советом, ни делом.