– Но мы не можем их развязать, – нахмурился Гасель.
– Сынок, они страдают от жажды, они голодны и сильно подавлены. Европейцы не приспособлены к пустыне.
– Но, если мы их развяжем, они попытаются на нас напасть. Их шестеро, силы неравны.
– Да, я об этом думала, – призналась мать.
– Оставим как есть. Участвуя в гонках, они глотают пыль в тесном автомобиле. Уж как-нибудь проведут несколько дней со связанными руками, если хотят жить.
– Ты прав, брат, – поддержал его Сулейман. – Уж пусть лучше сдерут кожу на запястьях, чем получат пулю.
Гасель направился в угол пещеры, где сидели заложники. Опустился на корточки перед ними и обвел взглядом каждого. Затем ровным голосом произнес:
– Организаторы ралли позаботились о вас. Они перебросили воду, провиант, теплую одежду и медикаменты. Так что, надеюсь, вы будете чувствовать себя лучше.
– Да уж, лучше – со связанными руками, – усмехнулся лысый мужчина с густой бородой, по возрасту самый старший. – Мы даже естественные потребности не можем удовлетворить. Мы что, должны оправляться в штаны?
Гасель на несколько мгновений задумался, потом кивнул:
– Хорошо. Каждый час мы будем развязывать одного, чтобы размялся. Но если кому-то взбредет в голову убежать, перережем горло. – Свои слова он сопроводил соответствующим жестом. – А чтоб другим было неповадно, напарника тоже прикончим. По-моему, будет справедливо.
Все шестеро переглянулись, и лысый кивнул:
– Согласны.
– Рад слышать. Верю, что при разумном сотрудничестве с вашим оргкомитетом мы очень скоро достигнем соглашения относительно сроков освобождения.
– И что за соглашение?
– То, которое удовлетворило бы как вас, так и нас.
– Какую сумму вы имеете в виду?
Гасель строго посмотрел на юнца, задавшего вопрос.
– Я не о деньгах, что бы вы ни думали. Деньги здесь не котируются. – Он вздохнул, и полоска ткани, прикрывавшая его лицо, едва заметно шелохнулась. – Пока вы и организаторы гонок этого не поймете, мы ни к чему не придем.
– Но чего вы тогда добиваетесь?