Паук завозился еще яростнее, потом обмяк и на секунду застыл. Вытащив руку из дыры, он медленно поднялся на колени. Пустые глаза невидяще смотрели вперед.
— Если только что?
Чувствуя хитрость за кажущимся безумием Слита, Святой не замешкался ни на секунду. Он выложил карту, посланную ему с небес каким-то благожелательным божеством, всегда хранившим его, — и не моргнул даже глазом, разыгрывая самый фантастический, самый вдохновенный блеф за всю свою жизнь.
— Если только ты не успеешь освободить нас и вывести отсюда за оставшиеся две с половиной минуты.
X
Мозг Роджера лихорадочно заработал. Он сразу все понял, но… Не мог ведь Святой… нельзя же полагаться на такой откровенный блеф! Даже если это их единственный шанс, невозможно представить, что Слит клюнет на подобную ложь!
Если бы кто-то засек время, то выяснил бы, что пауза затянулась на пятнадцать секунд. Роджеру они показались минутами. Словно в кошмаре, он думал: «У него может получиться. Может. Только Святому такое под силу. Он довел Слита до полубезумия, а тот и так был почти не в себе. А с момента, когда он поджег фитиль, Святой не переставал его дразнить и изводить, жалил как оса, описывающая круги над взбешенным быком. Наверное, рассудок Слита уже настолько помутился…»
Слит начал подниматься — и пропустил новый выпад.
— Семь лет жизни! — насмешливо напомнил Святой. — И что ты получишь взамен, мой милый, решив убить единственного человека, который мог бы привести тебя к бриллиантам? Ха! Дорого бы я дал, чтобы остальные ребята тоже услышали этот анекдот! Еще пара минут, дражайший Слитти, и… Ох, ну не забавно ли? Я спрашиваю, если у тебя есть чувство юмора, — разве это не смешно?
И он расхохотался так беззаботно, будто они находились в тысяче миль от заряда взрывчатки, который должен был разорвать их на кусочки через каких-то сто двадцать секунд.
«Могло бы получиться, — снова подумал Роджер, — но он начал слишком поздно. Надежды ни черта не…»
И тут он увидел, как меняется лицо Слита, — увидел с невероятной ясностью, как будто через мощное увеличительное стекло, дрогнувшие веки, стекающую из уголка рта нитку слюны… Увидел, как тот выхватывает из кармана складной нож и бросается к стулу Саймона.
Слит совершенно обезумел. Ядовитые насмешки Святого, вдобавок к уверенности, что тот действительно забрал бриллианты и единственный знает, где они теперь спрятаны, вытеснили из мозга негодяя последние крупицы здравого смысла. В противном случае Слит ни за что не купился бы на подобное. И не решился бы так рисковать. Будь он в твердом уме, он понимал бы, что у него нет ни малейшего шанса, освободив пленника, гарантировать себе безопасность. Неужели он полагал в своем безумии, на котором так великолепно играл Святой, что сумеет достичь невозможного?
Руки Саймона были уже свободны, и его ладонь метнулась к противоположному запястью, пока Слит разрезал путы на правой ноге. Когда свалились и те, он, стоя на коленях перед стулом, принялся неистово кромсать веревки на левой. Вот уже и она…
Саймон отвел назад правую и с силой вновь послал ее вперед. Девушка вскрикнула. Слит, опрокинувшись от удара и едва соображая, вслепую нащупывал упавший пистолет. Святой ногой отбросил его в сторону.
Роджер, затаивший дыхание, выпустил воздух через зубы. Святой, выхватив нож, в мгновение ока очутился рядом. Три быстрых взмаха острого как бритва лезвия, и Роджер, свободный, вскочил на ноги. Коротышка надвигался на них, выставив вперед скрюченные пальцы, словно когти.
— Он твой, дружище, — сказал Святой, будто на дружеском матче в теннис, и шагнул к Бетти.
Веревки вмиг упали, и Саймон потащил ее прочь из комнаты. Наружная дверь стояла нараспашку, и он указал в сторону темнеющей пустоши.
— Вперед, моя милая. Мы догоним тебя в лощине через каких-нибудь полтора мгновения.
— Но Роджер…