Она прошла через гостиную и провела его в спальню.
— Теперь вы понимаете, что я имела в виду? — спросила она. — Мы далеко от всего остального дома. Никто ничего не слышит. А я стараюсь не шуметь, потому что, если я кричу, он бьет меня еще сильнее.
Ричер кивнул и огляделся по сторонам. Окно выходило на восток, и насекомые с громким жужжанием бились в москитную сетку. Рядом с окном стояла громадная кровать с маленькими тумбочками у изголовья и высокий комод с множеством ящиков. Выглядел он так, словно его сделали сто лет назад из какого-то сорта дуба.
— Техасское железное дерево, — сказала Кармен. — Получается, когда мескитовые деревья вырастают высокими.
— Вам следовало стать учительницей, — заметил Ричер. — Вы постоянно все объясняете.
Кармен слабо улыбнулась:
— Я думала об этом, когда училась в колледже. Тогда у меня была такая возможность. В другой жизни.
Она открыла верхний правый ящик комода.
— Я послушалась вашего совета и переложила пистолет. Тумбочка у кровати слишком низкая. Элли могла его найти. А здесь для нее высоко.
Ричер снова кивнул и подошел ближе. Ящик был два фута в ширину и, наверное, восемнадцать дюймов в глубину. В нем лежало нижнее белье Кармен. Пистолет она положила поверх него. Белье было аккуратно сложено — шелковое, невесомое, источающее тонкий аромат. Перламутровая ручка выглядела здесь очень к месту.
— Вы могли сказать мне, где он лежит, — проговорил Ричер. — Показывать было необязательно.
Она замерла на мгновение, а потом сказала:
— Он ведь захочет секса, верно?
Ричер ничего не ответил.
— Он просидел в тюрьме полтора года, — продолжала Кармен. — Но я собираюсь ему отказать.
Ричер хранил молчание.
— Разве женщина не имеет права сказать «нет»? — спросила она.
— Разумеется, имеет, — согласился Ричер.
— Даже мужу?
— В большинстве мест мира, — ответил Ричер.