– Что же? Можно и выйти к ним. Отчего ты ушел от нас, Виктор?
– Ну, что об этом говорить, раз ты сам не понимаешь? Конечно, ты не можешь думать, что мне очень нравится здесь, но пока это так нужно; мы, как странники, не все ли равно, где остановиться выпить чаю? И потом, люди здесь все-таки лучше Нелькиных уродов.
– Скажи, Виктор, ты не видишь Фонвизина?
– Ведь он уехал, но скоро вернется; до отъезда я видал его часто.
– Странный человек!
– Ты, Жозеф, не моги о нем говорить; нужно так хорошо его знать, чтобы понять, а лучше скажи, как у вас там: ты не ссоришься с Екатериной Петровной, доволен, счастлив?
– Да. Только мне кажется, она как-то меньше меня любит.
– Да, а ты уверен, что она тебя любила?
– Зачем же бы она шла за меня?
– Ну, это вопрос совсем другой; там больше речь шла о твоей любви. Только вот что: если тебе станет практически очень тяжело, ты скажи мне; кроме помощи сердечной, какую можем я и Соня и особенно Андрей Иванович дать тебе, я лично могу найти еще и управу на твою жену.
– Ты, Виктор?
– Да, я.
– Я думаю, не придется прибегать к экстренным мерам.
– Дай Бог; только помни.
В двери сначала тихонько, потом все громче раздался стук, и кто-то настойчиво твердил:
– Люба, Люба, отвори. Кто у тебя? Виктор, подойдя к выходу, проговорил:
– Следующая дверь.
– Merci, – отвечал хриплый голос, и снова раздался уже удаленный тот же стук и слова: «Люба, Люба».
– Кто это? – спросил Пардов.
– Гость к соседке, – спокойно ответил пасынок, закуривая папиросу.
ebooksa