— Ты больна, тебе плохо? — все еще ничего не понимая, спросил он.
Девушка ответила не сразу. Вскинув на Матирного полные ужаса глаза, еле держась на ногах, она дрожащим голосом объяснила:
— Ты, Елисей, прости. Стыдно мне. Однако, страшно нарушить древний нивхский обычай: кто вскопает землю, кто запрячет в нее что-нибудь, тот должен умереть. А ты, помню, говорил, что землю нужно не только вспахать, но еще и посыпать золой. Нивхи никогда золу из юрт не выносят. Пусть другие начнут, а я не могу...
Тогда Матирный протянул лопату Кырке, но и тот не взял ее, отошел в сторону и незаметно спрятался за широкий ствол дерева.
— Ладно, друзья, если страшно вам, тогда я сам начну. Увидите, что ничего со мной не случится! — И с этими словами он вонзил острую лопату в целину, перевернул черный лоснящийся пласт земли и раздробил его на мелкие кусочки. Он копал, а нивхи стояли и ждали в тревоге, что вот-вот земля, которую он потревожил, разверзнется и похоронит лочу.
В это время прибежал Пимка. Все ожидали, что он начнет кричать, но шаман и слова не промолвил. Встав в сторонке, сложив на груди свои пухлые руки, он впился глазами в Матирного и с гордым видом победителя, будучи совершенно уверен, что лоча сейчас провалится сквозь землю, с нетерпением ждал этой минуты.
Матирный же, вскопав довольно большой кусок целины, повернулся к нивхам, вытер платком вспотевшее лицо, стал закуривать.
— Ну что, Тамара, все еще страшно тебе? — спросил он.
— Не знаю! — откровенно призналась она.
Вдруг она шагнула к Матирному, но тяжелая рука Пимки легла ей на плечо. Она с силой рванулась, отбежала, с ненавистью глянула на шамана.
— Ты не трогай меня! — произнесла она. — Сама знаю, что делать!
И вот на глазах всего народа нивхская девушка схватила лопату и точно так, как это делал лоча, принялась энергично вскапывать целину. Подобрав длинные полы халата, к ней снова подбежал Пимка, стал вырывать из рук лопату.
— Так не годится! — спокойно сказал Матирный. — Тамара уже не ребенок, силой ее не заставишь бросить работу!
И, взяв Пимку за руку, отвел его в сторону. Обескураженный шаман закричал:
— Глядите, что лоча делает! Скоро земля всех нас заберет!
— Не заберет! — воскликнул Азмун и тоже схватил лопату. Его примеру тут же последовали Овка, Кырка, старый Илькук и еще человек десять.
— Посадим один мешок картошки, а выкопаем десять мешков, а то и больше. Земля здесь замечательная! — работая за двоих, говорил Матирный.
— Десять? Правду говоришь? — спросил Азмун, который в душе не верил, что может случиться такое чудо. Но ему нравилась затея русского и вся эта возня и шум, и Азмуну, вероятно, было бы скучно, если бы все обошлось тихо, без сучка и задоринки. Кроме того, он тоже был должен Пимке, а отдавать долг не собирался и поэтому готов был поддержать каждого, кто выступал против шамана.
— Иди, Пимка, спать, — крикнул он, прокладывая лопатой новую борозду. — Выспишься — может, умней станешь!
Эти слова вызвали смех.
ebooksa