Агония

— Это было реальное недоразумение. Просто случай.

— Просто случай, — возмущенно выдохнула Ангелина Дмитриевна и уставилась в невозмутимые серые глаза любимого сына. — Случайно ты жил в отеле рядом с посольством, случайно посольство обстреляли, и совершенно случайно твой сопровождающий в этот момент вышел на балкон покурить!

— Представь, мамуль, вот такая приключилась херня. Я сам в шоке. Он пятнадцать минут покурил, я за эти пятнадцать минут почти полгода просидел. Он тоже.

— Хорошо, что просидел в отеле, а не в тюрьме. А то отправили бы вас куда-нибудь в Гуантанамо!

— Мама, ну какая Гуантанамо, нас из страны не выпускали как свидетелей. Теперь у меня другой сопровождающий. И он не курит.

— Меня это не успокаивает, — невесело рассмеялась. — И что вас в аэропорту встречает отряд автоматчиков, тоже ни черта меня не успокаивает. После этого ты хочешь, чтобы мы с отцом одобряли то, чем ты занимаешься.

— Я ж не Родину продаю, а зарабатываю на человеческой жадности. Причем легально.

— Угу, а поскольку жадность человеческая неискоренима, работы у тебя полно.

— Работы у меня полно, потому что Алжир покупает у нас все. Начиная с пуль и заканчивая вертолетами. Калаши, вообще, их все. Я знаю, что и кому продать. И арабы меня знают, и им нравится со мной работать.

— Ой, что ты мне рассказываешь, будто я не знаю, как наши чиновники оружие сбагривают.

— С меня взять нечего. Я просто посредник. Можно сказать, консультант. У меня все так же, как в салоне сотовой связи. Только проценты там побольше, нервов я трачу побольше. Ну и денег, соответственно, получаю побольше, — усмехнулся Вадим. — Переговоры провел, если надо затестить оружие, затестим. Отстрелять — отстреляем. И все — я свободен. Не смотри на меня так, будто я паука тебе съесть предлагаю.

— Вадим, почему ты не хочешь пойти в «Ростех», сколько раз тебя уже приглашали?

— Мама, послушай, — подлил себе и матери коньяк, — мне так удобно, потому что у меня нет семьи…

— У тебя есть семья! — стукнула своим бокалом по столу.

— Я знаю, — спокойно согласился Вадим. — Я не про это. У меня нет жены, нет детей. Могу мотаться по командировкам, ездить на стрельбы, могу даже застрять где-нибудь на пару месяцев, я же не обременен никакими связями. Был.

— То есть, — осторожно начала Ангелина Дмитриевна высказывать свою мысль, — ты хочешь сказать, что, когда обзаведешься семьей, все это закончится?

— Именно это я и хочу сказать.

— Подожди, не все сразу. Когда ты, сказал, улетаешь?

— Завтра.

— Давай, Вадюша, — подняла бокал и со значением произнесла: — Чтобы в этот раз все было не как у этих… педерастов.