— Дядя Федя вчера разбил лампу, и пролился керосин.
Мы идем в детскую.
— Это правда, что дядя Федя уронил лампу, — подтверждает Костя, — когда я вчера ушел, я слышал много шума.
— А я говорю, что они нарочно. Никакой лампы никто не ронял, там у них елка устроена, и они нарочно хитрят, точно мы маленькие, — говорит Алеша.
Мы сидим в детской. Няня надевает новое коричневое платье, с большими костяными пуговицами, которое она носит по воскресеньям, когда уходит со двора, — значит, правда, сегодня праздник, значит, правда, будет елка.
Отворяется дверь, входит папа.
— Становитесь в пары, — сам он берет под руку няню. Костя с Алешей, а я с Верочкой впереди.
Из гостиной несется музыка, там светло.
— Это — елка, — шепчу я, крепко сжимая Верину руку.
— Елка, елка, — кричит Верочка и вырывается и бежит вперед.
Я останавливаюсь в дверях гостиной, не в силах двинуться с места.
Посередине комнаты стоит елка, разубранная, разукрашенная, сияющая от многих свечей. Под елкой столики с подарками; вон и мой столик, но я не двигаюсь с места.
— Елка, елка.
Мама играет на рояле, Верочка уже суетится у своего столика. Алеша уж углубился в подаренного ему Робинзона, Костя разбирает большой ящик со столярными инструментами, а я все стою в дверях и шепчу:
— Елка, елка.
7
У ДЕДУШКИ
— Вот — вы — наконец, — встречает нас тетя Соня, — раздевайтесь же скорее.
— Елка, какая большая! — шепчет Верочка, стягивая с себя капор и глядя в открытую дверь в гостиную, где посередине комнаты стоит уже зажженная елка.
— Елка, елка, — наклоняется к ней баба Женя, — давай, я тебе помогу.