Заколебавшись немного, старый медведь, восславив Христа у порога, вошёл тяжёлым шагом. По мне бегали мурашки.
Ничего не говоря, он оглядел по кругу помещение.
— А откуда Господь Бог ведёт? — высокомерно спросил Задора.
— Из околицы, — отпарировал Слизиак. — А вы?
— Мы из-под Кракова, — сказал мой товарищ.
Слизиак положил шапку на стол и вытянулся. Сел на лавку, а так получилось, что увидеть меня не мог.
Велел шинкарке принести себе пива. Видно, его тут знали, потому что сразу обслужили.
— Не проезжал ли кто-нибудь сегодня туда? — спросил он хозяина.
— Солтыс из Бжезан и два кмета из Навойова.
— А чужие?
— Первыми приехали сюда вот те, что перед вами.
Я сидел, как на углях, потому что мне каждую минуту казалось, что своими волчьими глазами он высмотрит меня и бросится, как на свою жертву. Сумрачный Слизиак пил пиво. Задора его разглядывал, точно заранее взвешивал его силу, на случай, если бы с ним пришлось столкнуться.
Они договорились глазами с Марианком, как то они умели, что им слов для этого было не нужно. Мариан приоткрыл дверь в конюшню, чтобы поглядеть, были ли в готовности люди. Тем временем те, кто прибыли со Слизиаком, расседлали коней, сняли с них узду и привели их к кормушкам. Задора это всё, должно быть, подметил и, выждав немного, встал, беря меня за рукав. Потом сразу схватился за рукоять сабли и, надев колпачок, вышел на сердину комнаты. Кивнул головой Слизиаку, указывая на меня.
— Будь здоров, старик! — засмеялся он.
Только теперь увидев меня, этот медведь вскочил, словно его кольнули копьём.
Он хотел бежать на нас, но Марианек выхватил из ножен его собственный меч и с ним встал напротив.
— Не двигайся, а то голову проломлю! — крикнул он.
Мы с Задорой были уже в дверях, я видел только, как Слизиак обеими руками схватился за голову. Мы влезли на коней, когда прибежал Марианек с обнажённой саблей и вскочил на свою клячу. Мы пустились растянутой рысью. Когда я невольно обернулся, увидел только на пороге корчмы людей, стоявших со Слизиаком — но гнаться за нами не думали. Было нас, молодых, семь голов, а их четверо.
Как молодым всегда весело, когда судьба им кое-как помогает, так и мы, едва отъехав со страхом, будучи в дороге вплоть до вечера, постоянно только шутили. Я меньше всех, но Задора и Марианек смеялись, радовались, что им так повезло, обещали себе золотые горы, немного подшучивали надо мной, бедным, пели, свистели, кричали, — и так наконец уже ночью мы заехали в маленький городок, название которого не помню. Мы остановились на пустом рынке, потому что люди уже позакрывались в домах и мало даже где был свет. Задора высматривал только, куда бы заехать. Затем из одних ворот вышел еврей и начал приглашать к себе. Поэтому, не много думая, мы потянулись к нему. Сарай был пуст.
— Ну, тут уже мы безопасно можем выспаться и ничего бояться не нужно, — сказал Задора, — а завтра с Божьей помощью будем в Кракове.