– Видишь этого субъекта? Ну, это, в некотором роде, соперник Алексея Степановича.
– Как это так? – спросил Логин.
– А это Спирька, Ульянин муж, той, знаешь, что у Мотовилова живет, экономкой, понимаешь? Мотовилов Спирьке рога ставит, а Спирька с горя пьянствует.
– Вот так мужичинища! – опасливо сказал Биншток. – Этот притиснет, так мокренько станет.
Спирька был уже совсем близко и вдруг заговорил:
– Ежели, к примеру, господин какую девку из нашего сословия, то, выходит, на высидку, а там, брат, ау! пошлют лечиться на теплые воды. Ну а ежели кто баб, так я так полагаю, что и за это по головке не погладят.
– Ты, Спирька, опять пьян, – сказал Гомзин.
– Пьян? Вот еще! Важное дело! И господа пьют. Вот в нашей школе учитель пьет здорово, а где научился? В семинарии, обучили в лучшем виде, всем наукам, и пить, и, значит, за девочками.
– Спиридон, уходи до греха, – строго сказал Мотовилов.
– Чего уходи! Куда я пойду? Ежели теперь моя жена… Ты мне жену подай, – взревел яростно Спирька, – а не то я, барин, и сам управу найду. Есть и на вас, чертей…
Но тут Спирьку подхватили мотовиловские кучера и извозчики, за которыми успел сбегать проворный Биншток.
Спирька отбивался и кричал:
– Ты меня попомни, барин: я тебе удружу, я тебе подпущу красного петуха.
Но скоро крики его затихли в отдалении. Общество усиленно занялось развлечениями. Все делали вид, что никто ничего не заметил. Тарантина затянула веселую песенку, ей стали подтягивать. Нестройное, но громкое и веселое пение разносилось по лесу, и звонкий вой передразнивал его.
Биншток придумывал, что бы сказать приятное Логину, доказать, что он не клевещет на Логина, а сочувствует. Подошел к Логину и сказал, делая серьезное лицо:
– Несчастный человек этот Спиридон. Мне его очень жалко!
– Да? – переспросил Логин.
– Правда! И я думаю, что все беды народа от его невежества и малой культурности. Я часто мечтаю о том времени, когда все будут равны и образованны.
– И мужики будут щеголять в крахмальных сорочках и цилиндрах?
– Да, я убежден, что такое время настанет.
ebooksa