Лебеди остаются на Урале

Вчера моя коровушка ушла, Вчера моя буренушка ушла. С коровушкой теленок убежал. Искал я их, искал я их, искал — Только ноги утомил, Не хватает больше сил. Всем пора уж спать, А мне надобно искать…

Оглянулись косари, женщины замахали платками, мужчины одобрительно улыбнулись. Будто праздник заглянул на луга. Быстрее замелькали косы, дружнее пошла работа.

Эй, буренка, где ты? Эй, буренка, где ты? Где ты? Буренушка, где ты? Буренушка, где ты? Где ты, где ты, где?

Даже отец не выдержал, оглянулся, похвалил:

— Вовремя запел!

Жаворонок ввинчивался в небо. Под ногами весело шуршала трава. А сердце самозабвенно пело:

Долину я и горы обошел, Коровушку с теленком не нашел, Иду, в траве отыскивая след, Буренушки с теленком нет и нет. Я по камешкам иду, Только горы на виду, Я коровушку найду, Я буренушку найду…

Ему не удалось закончить припев: вдруг за озером запела Камиля. Она не вторила ему, а пела свою грустную песню:

Мой любимый ушел на охоту За норками в долины Ашказара. Гей, в долины Ашказара За норками.

Голос Камили, обретая силу, звучал все громче. Буран не принял вызова, отступил. Ее песня лучше той, которую пел он. Женщина в песне сильнее мужчины.

Ушел за норками и погиб, Осталась я смолоду одна. Гей, я смолоду Осталась одна.

Трава по-прежнему с хрустом ложилась под ноги. Коса укладывала ее тонким слоем, чтобы легче проняли ее солнечные лучи и летний ветер.

Внезапно из-под ног выпорхнула птица.

— Осторожнее, гнездо, — предупредил старик.

— Вижу, — откликнулся сын.

И почти одновременно там, за озером, замолкла песня. Она оборвалась, как стон раненой птицы.

Отец с сыном быстро взглянули на луг соседей. Коса блеснула в воздухе и, описав круг над головой Камили, опустилась на землю. Так Хамит оборвал песню. Побледнев, Буран сделал шаг к озеру. От Закира не ускользнуло его движение, он кинулся к сыну, схватил его за руку.

— Не ходи! Столкнетесь — кончится чьей-либо смертью. Остановись, дьявол!

Бурану не удалось расцепить отцовские пальцы. Старик продолжал горячо шептать:

— Он не ударит ее, только пригрозит. Помни, никогда муж не забьет жену до смерти!

Камиля и Хамит, видимо, заметили, что все смотрят на них. Хамит размеренно как ни в чем не бывало замахал косой, а Камиля, бросив свою косу ему под ноги, ушла. Трое мужчин — один на том берегу, двое, Буран и Закир, на этом — смотрели ей вслед, пока она не скрылась за деревьями.

2

Пообедав, Буран потянулся за тоненькой книжкой. Первая книга, которую он берет в руки посте возвращения из армии. До того ли было!

Книжка тощая, без обложки. Не известно, как она попала в Карасяй. Неужели ее рекомендует райком комсомола для «повышения культурного уровня комсомольцев», как пояснила Зифа? В последнее время она особенно рьяно шефствует над ним.

— Посмотрим, чем хочет просветить меня член бюро комсомольской ячейки…

Жили-были три гребенщика в чужой стране. И вот ловкая прачка решила окрутить кого-нибудь из них и женить на себе…