Сердце кошмара

22
18
20
22
24
26
28
30

Смысл – чистка общества от грязи, паразитов, что отравляли его. Но кем был он? Неужели не таким же убийцей?

Перед глазами Асмера выступило обезображенное лицо обезумевшего сектанта, голова которого превратилось в разбитый череп и ошметки мозгов, выступил он сам, сжимающий рукоятку пистолета в руке, покрытую темной кровью.

Кто он такой?

Неужели его жизнь – бесконечный круговорот насилия, в котором он лишь часть механизма, шестеренки, благодаря которой вся эта древняя конструкция до сих пор вращается?

– Нет, – вдруг понял он. – Я не хочу, не хочу жить в ненависти, в постоянной, окружающей с ног до головы лжи. Как это можно назвать жизнью?

Сидя на прогнившем от времени бревне, он чувствовал свободу. Леса, болота, реки, моря, горы, деревья, даже ядовитые растения – в них нет лжи. Они не могут говорить неправду. Они лишь молча наблюдают, следят за временем, молчаливо и вдумчиво рассуждают где-то внутри переплетений своих корней о вечном.

– О чем задумался, Асмер? – прервал ход его мыслей Нед.

– Да так, – ответил он. – Просто у меня странное ощущение…

– Я понимаю, о чем ты. – Кивнул старик. – Ты потерял то, ради чего, по сути, жил. Но ведь ты кое-то обрел, да?

Асмер молчал.

– Свободу, Асмер, свободу. Это странное ощущение, о котором ты говоришь – сначала оно приносит боль. Ты чувствуешь утрату, чувствуешь, как твоя жизнь рассыпается на осколки…Однако постепенно боль уходит, а осколки собираются в что-то совершенно новое, – Недлард закурил трубку. – И ты возрождаешься, а прошлое, которое ты считал своей судьбой, постепенно выцветает, как старая фотография. Ты теряешь все, но обретаешь еще больше…

Недлард осекся. Его прервал крик, вопль, раздавшийся как раз оттуда, куда ушел Архильд.

Асмер даже не успел ничего понять, как вчетвером они бежали в сторону крика, держа наперевес заряженные ружья.

Архильд стоял, прижавшись спинной к дереву, а перед ним в куче листьев извивалось нечто.

Длинное, вытянутое змееподобное тело, покрытое крупной твердой чешуей, три пары когтистых лап, две впереди, ближе к крупной голове с длинными роговыми отростками, похожими на волосы, и одна позади. Вытянутая зубастая, также покрытая чешуей морда с глазами вертикальными щелочками. Асмер окаменел, всматриваясь в это огромное нечто, и только щелчок затвора Карелла, вскинувшего ружье, вернул его с неба на землю. Практически одновременно раздалось четыре встрела.

Тварь завыла, отвернула свою огромную голову от Архильда и обратила свои красные глаза на стрелков. Раздалось еще четыре выстрела, и все они попали в цель, но чудовище, как будто ничего не почувствовав, медленно и осторожно, оскалив зубы, направилось к ним. Твердая чешуя защищала его от пуль, так что они фактически не причинили ему никакого вреда.

Быстро перезарядив ружья, мужчины снова начали стрелять. Пули снова не причинили ей никаких неудобств, а тварь как будто сильнее разозлилась. Быстро приблизившись к стрелкам, она махнула, как будто, невзначай когтистой лавой и Рене с глухим криком улетел к соседнему дереву, вскинув густую бороду наверх.

Следом за ним, после удара хвостом, в другую сторону улетел Недлард, который упав на спину, так и не перестал стрелять.

Чудовище переключило внимание на Асмера, который убрал палец с курка, осматривая монстра в поисках слабых, незащищенных мест. Пока что он ничего не видел. Тварь, после секундной заминки, бросилась на него. Асмер ожидал атаки и в самый последний момент отпрыгнул в сторону в надежде, что чудовище врежется головой в дерево, но этого не случилось. Монстр, в прыжке опершись о дерево лапами, вцепился в его кору когтями, и, поднявшись по толстому стволу, приготовилось к новому выпаду на Асмера, который все еще лежал на земле, не успев подняться. Он успел разглядеть небольшое грязно розовое пятно на месте отсутствующей пластины чешуи, но попасть в него из такого положения он не мог.

– Эй, я здесь, ты, гадкая уродина! – Вдруг крикнул Карелл, отвлекая чудовище от Асмера. Он сделал два выстрела прямо в голову «уродины» и отступил на пару шагов. Чудовище зарычало, явно разозлившись еще больше, и повернулось в сторону Карелла, обнажив уязвимое место.