Сердце кошмара

– Карелл, – обратился Асмер к светловолосому парню, что аккуратно нарезал овощи. – Что это за лес? И как долго отсюда до Акрылах?

– Судя по картам, день пути… – обнадеживающе ответил тот, – однако…

Рене взвыл, когда Недлард приложил к его плечу ватку, смоченную спиртом.

– Ты в порядке? – Архильд подошел к раненному товарищу и протянул тому флягу с водой.

Рене сжал зубы и сморщился, но все же кивнул.

– Так что? – Асмер вновь обратился к Кареллу, который нисколько не отвлекся от приготовления еды.

– Карты устарели…– произнес тот, подняв на Асмера голубые глаза. – Их составили еще когда Акрылах находилась в плотной связи с Атифисом, когда от города к деревушке постоянно ходили торговые караваны, а ее жители ходили в здешние леса в поисках дичи и дров… Так что, нам остается только надеяться, что за те годы, что рыбацкая деревушка пропадает в забытье, все здесь не так сильно поменялось.

Асмер кивнул. Рядом с выдохом опустился Архильд. Здоровяк похлопал его по плечу и протянул руку к миске с орехами и сушенными ягодами.

– Сколько я уже всего повидал, но до сих пор не перестаю удивляться, насколько природа изобретательна.

– Ты о чем? – спросил Асмер.

Архильд закинул в рот горсть орехов и кивнул в сторону, где недавно гремели ружейные выстрелы.

– Не знаю, как вам, но мне природа иногда кажется какой-то извращенкой, которая каждый раз выдумывает все новых и новых уродцев, – здоровяк сплюнул. – Как будто ей заняться больше нечем. Все пытается и пытается придумать все более и более ужасное и мерзкое существо.

– Если так подумать, – раздался голос Карелла, протягивающего товарищам миски с чем-то приятно и аппетитно пахнувшим, – мы точно такие же дети природы, как и то существо, которое на тебя напало. Так что мы с тобой тоже уродцы и твари, созданные ее воображением.

Асмер с коротким кивком принял в руки миску. В ней, исходя паром, аппетитно плавали кусочки мяса и овощи.

– Ты как всегда на высоте, – Архильд облизнул деревянную ложку. – А, что до нас, ты прав, Карелл, мы те еще уродцы. Вполне возможно, что-то существо нас за таковых и приняло. Однако, для меня люди все же выглядят симпатичнее. Особенно те, у которых между ног ничего не болтается.

Здоровяк глухо рассмеялся. Карелл лишь покачал головой.

– Тогда это лицемерие, – сказал он.

– Тогда это лицемерие, – пожал плечами Архильд, продолжая смеяться. – Только вряд ли ты сам стал бы спать с огромной чешуйчатой змеей. Или стал бы?

Карелл молчал.

– То-то же. Однако, заметь, я не сказал, что люди венец творения… Да, на мой взгляд, мы выглядим гораздо лучше, нежели огромные нетопыри или те мерзкие волосатые черви, но мы значительно более уродливы. Только это уродство заключается больше где-то внутри. Мы обманываем, убиваем, крадем… И делаем это не всегда только по тому, что нам это необходимо, чтобы выжить. Неет, люди слишком обеспокоены тем, чтобы найти для своей задницы место потеплее, поэтому и готовы делать самые ужасные вещи.