Мост

— Овез, если Кочкулы окончит курсы и наладит машинное доение коров, то высвобождаются для других работ сразу десятки пар рук, ты пойми это, — спокойно возражала ему Джахан.

В это время в дверях библиотеки появился Кошек и, увидев спорящих, спокойно облокотился о косяк. Джахан с Овезом в последнее время так часто спорили, что теперь Кошек воспринимал это как должное.

— Ты все же в этом вопросе не прав, Овез. Кочкулы самому неприятно дергать за коровьи сиськи, накинув на голову платок. Все же не мужское это дело, ей-богу, не мужское… — решил вмешаться в разговор Кошек, хотя и прекрасно знал, что это не понравится ни Джахан, ни тем более Овезу.

Овез исподлобья смерил взглядом Кошека и молча вышел. Он всегда вот так уходил, когда ему досаждали. И Джахан повернулась к нему спиной, давая понять, что не о чем с ним разговаривать.

— Знаешь что, Кошек-хан, — начал хриплым голосом Овез, когда они уже ехали в машине. — Вы с Джахан влюбляйтесь, женитесь, это ваше дело, но если вы будете встревать своей любовью в колхозные дела, я этого не потерплю. Так и заруби себе на носу, не потерплю!

Голос Овеза прозвучал надменно и зло. И это, по-видимому, переполнило чашу терпения Кошека.

— Выражайтесь более доходчиво, Овез-хан! — взревел Кошек. — Что ты этим хочешь сказать?!

— Я хочу сказать, что не стоит пресмыкаться перед девушкой, которая еще неизвестно, станет твоей женой или нет, понял?!

— Я в этом вопросе в твоих советах не нуждаюсь.

— Мне-то что, мое дело предупредить, а то так и будешь корчиться под ее пятой. Мужчине вот что не к лицу, а не…

— Ты это брось! — не дал ему договорить Кошек, и, резко нажав на тормоза, выключил двигатель машины. — Давай мы с тобой здесь, в этом укромном местечке, объяснимся без обиняков. За кого ты меня принимаешь?

— Ты колхозный шофер, — ответил спокойно Овез.

— Нет, я не колхозный, а твой личный шофер. Я твой персональный шофер, Овез-хан, куда ты скажешь, туда я и еду…

— А тебе это не нравится быть шофером?!

— Нет, шоферить я люблю, иначе я бы с тобой и на одном поле не стал бы…

— Ах вот как! Мне теперь все ясно, — сказал многозначительно Овез.

— Говори четче, что теперь тебе ясно, — выходя из себя, заорал Кошек.

— А то ясно, Кошек-хан, — Овез положил руку на плечо Кошека. — Не можешь пить, так не надо пить. Знаешь, говорят, что если водку влить в зад козла, так он на волка бросается… Ну ладно, давай заводи, опаздываем…

— Значит, я, выходит, козел, а ты волк, так что ли?! Ну спасибо, Овез-хан, наконец-то надоумил. Вот тебе ключ зажигания, заводи и поезжай!.. — процедил сквозь зубы Кошек и, хлопнув дверцей, ушел.

* * *

…Хораз-ага ехал на своем верблюде с твердым намерением поговорить с самим председателем о выделении ему еще одного помощника. Он с самого утра был решительно настроен, но его решимость потихоньку таяла по мере приближения села. «Если бы в селе были желающие, они бы не преминули отправить, — подумал Хораз-ага, имея в виду председателя колхоза и заведующего животноводческой фермой. — Почему люди не хотят пасти овец? Почему?» Долго размышлял старый чабан над этим вопросом, искал причины и в конце концов обвинил в этом, как ни горько признаваться, самого себя. «Если я сам, всю жизнь проходив за отарой, не сумел привить любовь к своей профессии своему сыну, кого уж тут винить… Ни председатель, ни заведующий фермой не виноваты в том, что так неохотно люди идут в пески, а я, да и подобные мне чабаны…» — решил он, подъехав к окраине села и изменив свое намерение, повернул верблюда в сторону своего дома.