Мост

— Деньги везешь?

Парень тоже улыбнулся и покраснел. С тех пор, как он сел в машину, его мучил один вопрос, и наконец представился случай спросить:

— Интересно, сколько он с меня возьмет, мы же не договорились!

Женщина то ли в шутку, то ли оттого, что шофер был ей неприятен, кивнула в сторону кабины:

— Кто? Этот? Ого-го! Три шкуры сдерет!

Насмерть перепуганный, парень вскочил, словно собираясь тут же спрыгнуть с машины.

— У меня всего восемь рублей, что же делать?

— Садись, садись, — улыбнулась женщина, — зачем ему восемь рублей? Бутылка, и все дела… Машина-то не его собственность.

— Так-то оно так, но…

— И никаких «но»… Сиди спокойно. Видишь, кабина пустая, а ведь не предложит: «Садись ко мне в кабину». Жлоб!

И правда, только теперь парень увидел, что шофер в кабине один. Почему эта женщина едет в кузове, на бетонных плитах?

— Эх, друг, хуже всего быть женщиной, — вздохнула спутница. — Этот тип за мной бегал. Ворюга окаянный. Шаммы его зовут…

Их сильно тряхнуло.

— Держись покрепче, видишь, нарочно машину трясет, негодяй. Мы его недавно на товарищеском суде судили, пять мешков цемента кому-то продал. Говорит, запчасти для машины купил. Врет, пропил он эти деньги. Он ведь алкоголик…

Парень, которому и в ауле надоели бабьи пересуды, сидел молча. Только чтобы не обидеть спутницу, время от времени кивал. Но женщина продолжала говорить. Женщины, они все такие, дай им только рот открыть, потом никакими силами не закроешь. Наконец, вылив на шофера ведро помоев, женщина, вопросительно взглянула на парня:

— Ты на ПМК? К отцу едешь?

Все, теперь за меня примется, подумал парень. И что я ей отвечу? Она мне в матери годится, а я врать буду? Но почему я должен ехать к отцу? Что я ей, мальчишка?

— В Караджар еду, — сердито ответил он.

Женщина пристально посмотрела на него.

— В Караджар? У тебя там кто? Зачем едешь?!