— Ах, так лучше. Мне не разрешают курить, говорят, я еще слишком молода. — Девушка покраснела. — Считают, это признак низкой морали.
— Все женщины, которых я знаю, курят.
— Хотите кофе?
— Не сейчас, спасибо, может быть, когда посмотрим картины?
— Хорошо. Тогда я сейчас быстро. — Милагрос нервно улыбнулась. — Для меня такое удовольствие курить на людях.
Она выпустила изо рта сизый клуб дыма и выглянула из-за него.
Гарри ничего не имел против картинных галерей, если не приходилось задерживаться там надолго, но настоящим любителем ходить по ним не был. Ощущение пещеристой пустоты Прадо возрастало по мере того, как они все углублялись в недра музея, где вместе с ними гуляло эхо. В большинстве залов стены стояли голые, картины были утрачены или украдены во время Гражданской войны. По углам сидели охранники в черной форме и читали газету «Арриба».
Милагрос еще меньше интересовалась искусством, чем Гарри. Они останавливались у картин, кто-то делал напыщенное замечание, и оба шли дальше.
В зале Гойи темный ужас «Мрачных картин», казалось, вызывал у Милагрос легкую оторопь.
— Он рисует жестокие вещи, — тихо сказала девушка, глядя на «Шабаш ведьм».
— Он видел не одну войну. Думаю, мы уже посмотрели почти все. Хотите кофе?
— О да, — благодарно улыбнулась Милагрос. — Спасибо.
В залах музея царила прохлада, а в кафетерии было жарко. Когда Гарри принес к их столику две чашки дрянного кофе, Милагрос сняла шубу, и Гарри ошеломил мускусный запах дорогой парфюмерии. Она надушилась слишком сильно. Ему вдруг стало ее жаль.
— Мне хотелось бы увидеть картинные галереи в Лондоне, — сказала Милагрос. — И вообще весь Лондон хотелось бы увидеть. Мама говорит, прекрасный город.
— Она там бывала?
— Нет, но все о нем знает. Мои родители любят Англию.
Испанцы не одобряли встречи своих дочерей с иностранцами, Гарри это было известно, но в такие времена Англия стала желанным прибежищем в глазах людей вроде Маэстре. Он посмотрел на пухленькое серьезное личико генеральской дочери:
— Всякая страна кажется привлекательной на расстоянии.
— Может быть. — Милагрос, казалось, расстроилась. — Но там наверняка лучше, чем в Испании, тут такая бедность, грязь, все так некультурно.
Гарри подумал о Софии и ее несчастной семье.
ebooksa