— Почти все дети здесь из семей красных. Приходится напоминать, что они жили в тени дьявола. Иначе как спасти их маленькие души?
Сестра Иммакулада как раз заканчивала перекличку, когда пришла Барбара. Чистый голос монахини оглашал монастырский двор, за пояс рясы она заткнула трость. Пятьдесят мальчиков и девочек в возрасте от шести до двенадцати лет выстроились рядами на бетонной площадке. Сестра опустила планшет со списком.
— Свободны! — провозгласила она и вскинула руку в фашистском приветствии. — ¡Viva Franco!
Дети ответили ей нестройным хором, руки вяло поднялись вверх и упали. Барбара вспомнила концерт и подавлявшего зевоту Франко. Она прошла в изолятор.
Над дверью было написано: «Испания отвоевана во имя Христа!»
С утра Барбара осматривала вновь поступивших детей, проверяла, не нуждается ли кто-нибудь во врачебной помощи. В холодном изоляторе с железными кроватями и висевшими на стенах стальными инструментами ее ждала помощница, сеньора Бланко, пожилая бывшая повариха, beata — святоша, религиозная женщина, жизнь которой вращалась вокруг церкви. У нее были тугие седые кудри, и она носила коричневый передник; пухлое морщинистое лицо на первый взгляд казалось добрым.
— Buenas tardes, сеньора Форсайт. Я уже приготовила горячую воду.
— Спасибо, сеньора. Сколько у нас сегодня новеньких?
— Только двое. Привели гвардейцы. Мальчишка залез в чужой дом, и его поймали, а девочка жила на улице одна. — Сеньора Бланко с благочестивым видом покачала головой.
Барбара вымыла руки. Дети, попадавшие в приют, в основном были бездомные, жившие милостыней или воровством. Их попрошайничество досаждало горожанам, и, когда полиция ловила маленьких нищих, их передавали монахиням.
Сеньора Бланко позвонила в колокольчик, и сестра Тереза, девушка с квадратным крестьянским лицом, ввела рыжего мальчика лет восьми в слишком большом грязном коричневом пальто.
— Поймали на воровстве маленькую бестию, — укоризненно проговорила монахиня.
— Какой негодник, — скорбно произнесла сеньора Бланко. — Снимай одежду, дитя, тебя осмотрит медсестра.
Мальчик угрюмо разделся и стоял голый: ребра торчат, руки как спички. Он опустил голову, когда Барбара стала его осматривать. От него пахло застарелым потом и мочой. Кожа холодная, как у ощипанного цыпленка.
— Он очень худой, — тихо сказала Барбара. — Гниды, конечно.
На запястье был длинный порез, красный и мокнущий.
— Это нехорошая царапина, niño, — мягко произнесла Барбара. — Откуда она у тебя?
Мальчик поднял на нее большие испуганные глаза и буркнул:
— Кошка. Зашла в мой подвал. Хотел взять ее на руки, а она меня цапнула.
— Плохая кошка, — улыбнулась Барбара. — Мы помажем твою руку лекарством. Потом дадим тебе поесть. Ты не против? — (Мальчик кивнул.) — Как тебя зовут?
ebooksa