– Кошмарная история! – сказал наконец Ильдефонс. – У нее какой-то зловещий привкус, отдающий происками архивёльта! Будем надеяться, что в ваших пробирках – или в показаниях Сарсема – найдутся какие-то улики. Если нет, у нас не будет никаких оснований для дальнейших мер.
Риальто схватился за ручки кресла:
– Так что же, изучим содержимое пробирок? Или вы предпочитаете отдохнуть?
Ильдефонс заставил себя подняться на ноги:
– Мне незнакома усталость! В лабораторию! Испытаем каждую частицу пыли (сверху и снизу, сзади и спереди), пока не выпытаем из нее всю подноготную! А затем Сарсем забьет последний гвоздь в гроб виновника всей этой трагедии!
Они направились в лабораторию.
– Итак! – воскликнул Ильдефонс. – Давайте-ка взглянем на ваши знаменитые пробирки! – Встряхнув содержимое нескольких пробирок, он заметил: – Не вижу, как можно извлечь из этого мусора какие-нибудь полезные сведения.
– Посмотрим, посмотрим! – откликнулся Риальто. – Нам потребуются ваш лучший увеличительный пантавист, а также последнее издание каталога «Характеристики пылевых и прочих микрочастиц последних эонов».
– Я упредил ваши пожелания, – усмехнулся Ильдефонс. – Все это под рукой. Кроме того, я прикажу принести классификатор, чтобы упростить вашу работу.
– Превосходно!
Анализ производился быстро и эффективно. Поочередно опорожняя пробирки, два чародея изучали, идентифицировали, сортировали и классифицировали их содержимое. Работа закончилась, когда Солнце уже давно взошло, и уставшие Ильдефонс и Риальто вышли на террасу, чтобы передохнуть и закусить.
По мнению Ильдефонса, им не удалось выявить почти никаких существенных свидетельств, и он находился в подавленном настроении. Помолчав, он сказал:
– Нам приходится иметь дело в основном со множеством неопределенностей. Мы ничего не доказали и ни с кого не сняли подозрения. Частиц из категории «экстраординарных» слишком много – в частности, пылевых частиц, относящихся к Вермулиану, Хуртианцу, Хаш-Монкуру, Нежнейшему Лоло и Бизанту. Кроме того, «экстраординарными» могут быть «ординарные» с конкретными особенностями, тогда как «ординарные» могут быть связаны с тайными происками, не поддающимися регистрации с помощью наших приборов.
Риальто кивнул:
– Ваши заключения совершенно справедливы! Тем не менее я не разделяю ваш пессимизм. Каждая «экстраординарная» частица рассказывает свою историю – за исключением одного случая.
– Ага! Вы ссылаетесь на Вермулиана – пыль с его сапог непохожа ни на какую другую по форме частиц, их цвету и сложности их структуры, а также не соответствует ни одному описанию в каталоге.
Риальто с улыбкой покачал головой:
– Нет, я не имею в виду Вермулиана. В его случае мы очевидно анализировали пыль из сновидений, загрязнившую его сапоги во время посещения того или иного воображаемого ландшафта. Вполне понятно, что каталоги не содержат определенных сведений о воображаемой пыли. Особые частицы на сапогах Хуртианца – медицинский порошок, облегчающий симптомы грибковой инфекции пальцев ног; их можно с уверенностью отнести к категории «ординарных». Пыль на сапогах Бизанта – главным образом остатки фосфатных остеофитов, что очевидно соответствует интересующей его области магии, в которой составители каталогов не разбираются. В том, что касается поразительных многоцветных частиц с сапог Нежнейшего Лоло, я припоминаю, что, участвуя в последней «Шараде безумств», он украсил свою обувь изображениями лиц двух гротескных персонажей.
Ильдефонс с удивлением взглянул на собеседника:
– Зачем, во имя всего извращенного и абсурдного, ему это понадобилось?
ebooksa