Магия книг

– Не делай глупостей.

Он рванул на себя входную дверь. Через лавку и заднюю комнату пронёсся порыв ледяного ветра.

– Ну да, это же единственное, на что я способен, так ведь?

– Я этого не сказала.

– Зато подумала. Это то же самое.

– Скажи мне, что ты собираешься делать.

– Уж точно не просиживать штаны, надеясь на лучшее.

Он быстро зашагал вверх по Сесил-корту. Мерси поспешила за ним.

– Неужели тебе так сложно доверять мне? – воскликнула она. Кроме них, на улице не было ни души. Они стояли в десяти метрах друг от друга, Филандер – напротив входа в паб. Из паба слышались приглушённые голоса. Мерси прекрасно понимала, что им не следует выяснять отношения здесь, на глазах у всех. Ей оставалось только надеяться, что Филандер в запале не проговорится о её делах с Седжвиком. Вероятно, разумнее всего было бы дать ему уйти: возможно, так ему будет проще успокоиться. Но он был её лучшим другом, и она не могла махнуть на него рукой и предоставить во всём разбираться самому.

– Ты даже не спросила её! – выкрикнул он так громко, что его наверняка слышало пол-улицы. За закрытыми ставнями большинства лавок ещё горел свет; тёплые оранжевые отблески падали на истоптанную снежную грязь.

Если она сейчас станет это опровергать, велика вероятность, что на улице прозвучат имена, которые хорошо бы вообще не произносить публично. У темноты есть уши. Где-нибудь за углом наверняка притаился полицейский из тех, что на жалованье у Седжвика. Мерси с трудом подавила в себе желание немедленно объяснить Филандеру, почему она не могла принять помощь Фионы. По сути, ей не требовался воздушный шар, чтобы вызволить Темпест. Ей нужна была лишь смелость – или способность совершить подлость, это как посмотреть, – для того чтобы украсть у Седжвика не только Книгу бутылочной почты, но и зрение.

Мерси печально взглянула на юношу, попросив:

– Пожалуйста, Филандер, давай вернёмся в лавку и поговорим там.

Похоже, ярость, охватившая юношу, слегка улеглась, потому что сейчас в его голосе звучала прежде всего горечь.

– Я не могу больше сидеть сложа руки. Я не могу этого вынести.

Конечно, Мерси понимала его. Девушка медленно приблизилась к нему:

– Вместе мы как-нибудь справимся.

– Вместе? Рано или поздно ты опять исчезнешь и опять поступишь так, как считаешь правильным. А я так и буду сидеть в этой проклятой лавке, пока у меня голова не взорвётся от всех тех ужасов, которые приходят мне на ум. Чёрт побери, Мерси, я ведь люблю Темпест!

– Я знаю. И она об этом знает. Именно поэтому она бы не хотела, чтобы ты поступал опрометчиво.

– Ты считаешь опрометчивым всё, что тебя почему-либо не устраивает.