Поспрашивав, Фырдуз быстро разыскал своих знакомых наймитов — Тигра, Змею и Мангуста. Те по-прежнему держались вместе, заработали неплохую репутацию, обзавелись собственным жильем и даже сумели успешно проникнуть к дракону и вернуться живыми.
Поселились они в маленькой боковой пещерке. Фырдуз попросил цвергов обождать снаружи, постучал по стене и, не дождавшись ответа, отдернул занавеску, заменяющую здесь дверь. Окликнув хозяев, он рискнул сунуть внутрь нос, а потом вошел и целиком.
Внутри оказалось неприбрано. Наймиты не слишком заботились о чистоте. Их самих в комнате не было, хотя, прислушавшись, кобольд расслышал голоса из-за следующей занавески. Похоже на Тигра и Змею… они там что, дерутся?.. а, хотя нет, не дерутся.
Влезать в такой момент было бы верхом бестактности, так что Фырдуз присел на старый ящик, стоявший вместо табурета. Он с любопытством разглядывал предметы одежды, остатки трапезы, кинжалы Змеи… и меч Тигра.
Фырдузу вспомнились беседы, которые наймит вел со своим оружием. Ему всегда было интересно — меч в самом деле ему отвечает или у Тигра просто непорядок с головой? Не в силах удержаться, он взялся за рукоять, поднатужился и вскинул клинок над головой.
Тяжелый. Острый. Блестящий. Но вроде бы молчит.
Фырдуз попытался им взмахнуть. Это получилось, причем неожиданно легко. Меч, непомерно большой для кобольда, как будто сам двигался, сам стремился кверху. Фырдуз махнул еще раз и чуть не рассмеялся, представив себя со стороны. Нелепое, должно быть, зрелище.
— Ну и долго ты еще собираешься так плясать? — раздался ворчливый голос.
— Ух ты! — изумился Фырдуз. — Так ты что, в самом деле умеешь говорить?!
— Конечно, умею. Как и ты.
— Ух ты! Здорово! А что ты еще умеешь?
— В каком смысле? Я много чего умею.
— А камень разрубить сможешь?
— Камень?.. Зачем?..
— А железный столб разрубишь? А молнии пускать можешь? А по воздуху летать?
— Ты это о чем вообще?
— Просто я впервые вижу говорящий меч!
— Кхрм… Обернись, придурок.
Фырдуз обернулся и стыдливо опустил клинок. На него насмешливо глядел Мангуст.
Никогда в жизни Фырдуз еще не чувствовал себя так неловко. С огромным бы удовольствием он стер из памяти последние три минуты… но теперь ему предстоит с этим жить.