– Разве мне тут хорошо, чтобы доброй быть? – отпарировала она резко, дёргая на себе платье. – Неволя такая же, как в монастыре, человеческого лица не вижу, голоса не слышу, вы едва соизволили прийти, стыдясь меня.
Рассеянный епископ не отвечал, размышляя о чём-то ином.
– Вы стыдитесь и скрываетесь, – добавила она, – а это напрасно, всё всё-таки знают, что я ваша…
Она начала ходить, шатаясь и хватаясь за голову.
– Злюка ты! – отозвался епископ, преследуя её глазами. – Другая счастливой бы себя считала, купаясь во всём, – тебе нужно ещё больше!
– А для меня это всё ваше – ничто, – начала Бета, задыхаясь, – ничто, без воздуха, солнца и людей. Ещё мне сторожем посадил на шею злую и сварливую бабу, которая думает, что она тут госпожа, и хочет мне приказывать! Я никаких приказов не выношу!
Епископ слушал равнодушно, онемелый.
Затем дверь с таким сильным треском отворилась, что Бета и епископ в испуге к ней обернулись.
С вырванными волосами, с воспалённым лицом, в смятой одежде, как разъярённая побежала Зоня прямо на епископа, держа в руке тот рог мужа, который выкрал один из челяди, когда того клали в могилу.
Подняв его вверх, она стояла перед Павлом, не в состоянии произнести ни слова. Добыла наконец из груди голос.
– Что стало с моим? Говори! На роге кровь! Верханца нет!
Люди молчат! Говори! Это твоё дело!
Немного побледнев, епископ отступил, но тут же в нём верх взяли гордость и природное нахальство. Он полядел на женщину сверху и, нахмурив брови, показал ей на дверь.
– Вон!
– Вон! Нет! Не пойду вон! – крикнула Зоня. – Ты знаешь!
Это твоя работа! Тебе, может, нужно было от него отделаться, потому что много знал… Так бы ты и меня хотел сбыть!
– Кто тебе дал этот рог? – начал епископ, снова встревоженный этим нападением. – Откуда он у тебя?
– Его положили в челядной избе, на столе, у ужина, – живо воскликнула женщина. – На нём кровь! Кровь!
Её руки дрожали, обращая рог. Епископ постепенно пришёл в себя. Бета не спускала с него глаз.
– Что за кровь! Оленя, может, или кабана! – сказал Павел. – Рог, должно быть, он потерял, напившись. Негодяй! Что я знаю о нём! Иди ищи его!