Так тянулось несколько дней. Никто уже не мог угадать, что думал князь, но те, кто к нему пристали, всё меньше ему доверяя, уходили.
Какие-то таинственные приготовления начались около князя, он выслал Гневоша, не спрашивал уже ни о Золоторые, ни Шарлее – и неожиданно ночью исчез… В этот раз компанию ему составил Бусько, Ласоту не брал с собой.
Однажды утром Дерслав сидел в Большой Деревне, спрятавшись от жары в холодной избе, в которой царила темнота, и, сказать по правде, дремал, когда услышал на пороге приветствие.
– Слава Ему.
Он протёр глаза. Перед ним стоял Ласота.
– А ты что тут делаешь? – воскликнул, вскакивая, Наленч.
– Я приехал просить вас о гостеприимстве на какое-нибудь время, – произнёс Наленч.
– Тебя отправил князь?
– Нет… но он сбежал от нас к своим приятелям в Дрзенк, а замки приказал сдать королю, хотя еды было на год, и мог ещё в них защищаться, если бы хотел и умел.
Дерслав ударил в широкие ладони.
– Вот тебе Пястовская кровь и надежды наши на них! – крикнул он, разгневанный и возмущённый.
Это продолжалось мгновение, Наленч сразу успокоился.
– Ха! – сказал он. – Нам придётся искать другого и в другом месте. Если Судзивой полагает, что на этом уже всё закончится, он ошибается. Мы ещё не проиграли…
Сказав это, он прошёл в другую комнату и, вытянувшись в открытое окно, сложил кулак и затрубил в него известным способом.
Галопом прилетел слуга.
– Пусть мне подадут сивого, – крикнул он, – и живо.
– Наступает вечер, – сказал Ласота.
– Тем лучше, жара пройдёт, – ответил Дерслав, – Наленчам нужно посоветоваться, что делать. Сказать по правде, мы рассчитывали на Белого, мы поддержали бы его и помогали ему, но на солому не обопрёшься!
Старик сплюнул.
– Коня! – повторил он ещё раз, повернулся к Ласоте.