Колокол

– Не надо никого стрелять, – Фабьен морщился от подступавшей изжоги, – зачем стрелять, когда можно… того самого… – Схватился за голову, в висках стреляло похмелье. – Когда можно не стрелять, – с трудом закончил он мысль.

– Как знаете, – вздохнул конюх, шерстя на кухне.

Он часто приходил в дом – точнее, почти не выходил из него. Горничная впускала Юбера к себе, они возились в подсобке, а потом тот выходил промочить горло. Раньше Фабьен всё сказал бы этой бесстыжей морде, но сейчас ему было не до него.

Он зевнул, потянулся на стуле, потёр глаза – и вскрикнул от ужаса, да так, что конюх поперхнулся водой.

– Бог с вами, месье Лоран, что ж вы так орёте? – вылупился он на хозяина.

– Это ты? – Фабьен встал со стула и начал пятиться к окну. – Это ты, – он рассекал коротким пальцем спёртый воздух.

– Да что я-то? – не понял Юбер.

– Это ты мне подбросил её – и принёс опять?

На столе лежала птица со свёрнутой шеей и смотрела Фабьену в глаза.

– Убери эту мерзость, – кричал тот, – убери!

– И не собираюсь, – отмахнулся конюх. – Я-то тут при чём?

– Так это не ты приволок её сюда? – Трясся уже не только палец, но и весь Фабьен.

– Почему же не я? Я, – совершенно спокойно ответил Юбер, налив себе ещё воды из графина. – Только она, видимо, для вас…

– Не понял, – свирепел Фабьен, – почему это для меня? С чего это ты взял?

«Он что-то знает, – пронеслось в голове старика, – он с ними заодно, хотя нет, не может такого быть… Но откуда он знает, откуда это вообще можно знать…»

– Там записка, – Юбер указал на птицу.

– Где? – Месье ошалело смотрел на дохлую тушку.

– Да вон же, приколота иголкой к брюху. Птица лежала под окном вашей спальни; я и подумал, что вам…

– Записка? – Округлив глаза, Фабьен стал приближаться к птице. – Как же я раньше её не заметил…

– Так как же её заметить, если она была под окном, вы же из дома почти не выходите…