– Куда ты пойдёшь? Схрумкают тебя там! Ты здешняя тьма, не тамошняя!
– Значит, Яр-горда отправь за ней. Вон как спелись.
– Ничего они не спелись. А День там долго не протянет, никуда ему не дойти по тем тропам, там каменные огни не растут, и коняшка его завязнет тотчас.
– Значит, отправляй Ночь! Он и церемониться не станет.
Обыда поднялась с лавки, покачнулась, схватилась одной рукой за стену, другой – за сердце. Кивнула. Вытерла глаза. Прокашлялась. Крикнула, обращаясь в небо:
– Тём-атае! Твой час! Сослужи службу хозяйке Леса, скачи в Хтонь, разыщи будущую ягу в Золотом саду!
Тихо-тихо, как коральки́[70] по стеклу, зацокали вдалеке копыта. Задрожал воздух. Потянуло сиренью, закружилась голова. Обыда качнулась; едва Кощей успел её подхватить, как вихрем выбило слюдяные вставки, хлопнули ставни, распахнулась дверь, и на пороге, не считаясь ни с тайной, ни с ветром, встал вороной конь.
Холодно кивнул всадник. Обыда трясущейся рукой протянула ему травяной браслет, сплетённый вёсны и вёсны назад. Браслет лёг на чёрную перчатку, растаял, как не было. Всадник запахнулся в антрацитовый плащ, хлопнул коня по шее и тронул поводья.
– Открой, – негромко велел Кощей.
Обыда повернулась к чёрной двери, взглядом толкнула рассохшееся дерево. Дверь отворилась, пахну́ло сыростью; тревогой дунуло в души. Тём-атае проскакал по избе; от одной двери до другой промчался вихрем, заставляя вянуть все цветы, кроме яблонь, гаснуть все свечи, кроме огонька на ногте.
И скрылся на тропе по ту сторону избы, на тропе, идущей через болота, берегом великой Калмыши, через Золотой сад в Терем царевен.
– Ярина, стой.
Это Хтонь молвит. Голоса, что тянут назад, те, которыми шепчутся нутряные страхи. Я не поддамся.
Белые ветви хлестали по лицу, Ярина бежала вперёд, как не бежала никогда, озираясь, вздрагивая. Тропа была вымощена перламутровым камнем, и берёзовые стволы светились, едва пропуская тьму, выстраиваясь в коридор, защищали. Кроны смыкались вверху, и палящие холодные звёзды не дотягивались до Ярины своими лучами. От земли доносилось шипение, но она не глядела под ноги, изо всех сил старалась не поскользнуться, запрещала себе думать о тенях и гадах, что прятались по обочинам тропы. Это ведь дорога через Яблоневую рощу. Это ведь путь в Золотой сад. Разве может тут найтись что-то, что причинит зло?
– Может, Ярина. Стой.
Она только прибавила ходу, зажав уши руками; Кощеев подарок освещал ей путь, тревожно качаясь на тонкой ниточке на шее. Сук подвернулся под ноги, листья дождём рухнули впереди, с шумом, со свистом вспорхнула незнакомая птица, и Ярина, запнувшись, кубарем покатилась под гору. Тут же вскочила, полетела дальше, отталкиваясь ладонями от стволов, не чуя ног, слушая, как грохочет сердце.
Ничего, не выпрыгнет. А если выпрыгнет, я его на место верну. Я знаю как. Я не поддамся. Добегу!
– Куда ты бежишь, Ярина?
Невозможно было укрыться от голоса. Он шёл изнутри, из груди, из са́мой души, метавшейся, разгорячённой.
– К Терему царевен! – крикнула она, сбиваясь с дыхания. Сколько осталось времени? Надолго ли хватит сил у куклы, скоро ли Обыда заметит, что ученица пропала? Долго ли будет собираться с духом, чтобы снова оставить Лес? Сколько станет бродить в Хтони, пока не поймёт, куда побежала Ярина? Или сразу поймёт? Или след бросит?
ebooksa