Конечно, хулиганы были всегда, однако современные исследования показывают, что именно в наши дни травля стала обычным делом для средней школы. Кроме того, кибертравля приводит к еще более негативным последствиям для своих жертв, чем традиционное физическое запугивание, – вероятно, из-за глубокого чувства беспомощности и изоляции, которое она порождает[90]. Реакция на кибертравлю особенно тревожна: это могут быть соматические симптомы, депрессия и даже самоубийство. Недавняя череда самоубийств среди подростков, которые постоянно подвергались кибертравле, стала тому трагическим подтверждением.
Считается, что группы по интересам, группировки, толпы, социальные взаимодействия, присущие периоду средней школы, дают некоторую защиту младшим подросткам, поскольку они учатся справляться с трудностями и приобретают более сложные социальные навыки, которые им понадобятся при переходе в старшую школу. Однако издевательства недопустимы в любой форме. Это вредит и хулигану, и его жертве, и сообществу, в котором они взаимодействуют. Родители в сотрудничестве со школами должны всеми силами стараться изничтожить эту проблему, только усугубляющую ситуацию с нашими и без того неприемлемо высокими показателями эмоциональных проблем среди подростков. Это одна из тех сфер, где нам нельзя сидеть сложа руки и «дать им разобраться самим». Здесь мы должны вмешаться.
Независимо от того, считаем ли мы повышение зависимости от сверстников позитивным шагом в социальном развитии или ужасной сменой объектов привязанности, именно такова реальность средней школы. Вот что действительно важно: мы по-прежнему привязаны к своему ребенку и всегда открыты для него на протяжении всего этого сложного переходного периода. Хотя сверстники, безусловно, влияют на наших детей – иногда в лучшую, а иногда и в худшую сторону, – именно отчуждение от родителей представляет наибольшую угрозу для благополучия ребенка. По мере того как наши дети растут и движутся в сторону большей самостоятельности, список людей, к кому можно обратиться за поддержкой, тоже должен расти. В этот список должны входить родители, сверстники, другие ответственные взрослые, например учителя, тренеры или друзья семьи, с кем ребенок чувствует себя комфортно.
Есть способы улучшить ваши отношения с подростком и ухудшить их. Родители часто ощущают, что их роль уменьшается, – конечно, так и есть в некоторых случаях. Но, что еще важнее, наша роль трансформируется из беспрекословного авторитета в авторитетного консультанта (с ударением на слове «консультант»). Конечно, бывают моменты, когда мы сохраняем за собой роль беспрекословного авторитета, особенно в отношении вопросов безопасности. Но очень важно, чтобы мы были готовы вступить в более тесное сотрудничество с подростком и поняли преимущества таких отношений. Как бы там ни было, опыт нельзя привить. Говорить ребенку, что делать, не так полезно, как обучать на собственном опыте, иногда при поддержке и советах, как принимать правильные решения. Наша готовность отойти на шаг в сторону, чтобы проявить уважение к стремлению ребенка к самоконтролю и самостоятельности, порождает больше доверия с его стороны в тех случаях, когда нам приходится применять власть. Консультанты имеют большое влияние, и так же, как наши дети приспосабливаются к своим новым ролям, мы должны привыкнуть к своей. Вот три примера из реальной жизни, иллюстрирующие, что, хотя грань между консультантом и авторитетом постоянно смещается, мы должны быть готовы действовать в обоих направлениях, стремясь максимизировать уроки, извлекаемые ребенком, сводя к минимуму сбои в отношениях и всегда помня, что наш главный приоритет – безопасность.
• Одиннадцатилетняя Кейт объявляет, что в канун Рождества не пойдет с семьей на ужин к бабушке и дедушке. Она с гордостью сообщает, что Алексис, Келли и Оливия, три самые популярные девочки в школе, собираются в канун Рождества в доме Алексис и она тоже приглашена. Ее сияющий вид говорит о том, что это чрезвычайно важно для нее. У Кейт был тяжелый год в плане общения со сверстниками. Когда-то она входила в толпу популярных детей, но в последние месяцы ее чаще исключали, чем включали в тусовки. Она не упоминает о том, что с тех пор, как она родилась, ваша семья каждый год праздновала Рождество совершенно одинаково. Вы знаете, что, если ее заставят провести праздник с семьей, это станет для нее сильнейшим ударом, и не уверены, что у вас хватит духу сделать это. Стоит ли в такой ситуации настаивать на своем?
• Тринадцатилетний Джейкоб последние два года средней школы входил в одну и ту же компанию мальчиков и девочек. Это прекрасные ребята, между ними практически не бывает конфликтов. Все они пришли на праздник бар-мицвы[91], и единственный намек на то, что что-то не в порядке, возникает, когда вся группа бесследно пропадает примерно на двадцать минут. Джейкоб удивительно сдержан в конце вечера и по дороге домой в машине упоминает, что его девушка (а вы впервые слышите о наличии таковой) флиртовала с его лучшим другом Адамом. Вы очень рассержены, что лучший друг предал его в такой особенный день. Подходящий ли это момент для разговора о том, что такое хороший друг? И должны ли вы игнорировать упоминание о флирте из уважения к его очевидным эмоциональным переживаниям?
• У двенадцатилетнего Уильяма, как и у большинства его одноклассников, в комнате стоит компьютер. Уильям всегда был кем-то вроде компьютерного гика, но теперь он, похоже, проводит за ним все больше и больше времени, часто заперев при этом дверь. Когда вы спрашиваете, чем он занимается, он говорит, что ему задают больше домашних заданий. Он выглядит более вялым, чем обычно, жалуется на боли в животе и не может уснуть. Ваше любопытство одерживает верх, и однажды, когда он еще в школе, вы открываете историю просмотров в его браузере. Вы обнаруживаете там список явных порносайтов и впадаете в глубокий шок. Что еще печальнее, ссылки на эти сайты, похоже, ему отправляли другие дети и даже его друзья; иногда фотографии обработаны фотошопом, и лицо вашего сына приклеено к телам женщин, часто с уничижительными комментариями о том, что он «киска». Ваш сын ни слова не упоминал о таком. Разве это не кибертравля? Вы несколько обеспокоены его реакцией на ваш «шпионаж», но больше взбешены и возмущены. Следует ли звонить в школу или в полицию?
Эти истории иллюстрируют некоторые из наиболее распространенных проблем, с которыми сталкиваются дети в средней школе. Кейт еще маленькая, и ее история отражает озабоченность по поводу дружеских отношений между детьми одного пола и смену объекта преданности с семьи на друзей, что характерно для этой возрастной группы. Джейкоб, всего на два года старше, сейчас погружен в зарождающиеся отношения между мальчиками и девочками. Поскольку дети в этом возрасте еще очень плохо понимают, как работают такие отношения, бесконечно возникают моменты, когда они растеряны, встревожены или чувствуют себя преданными, пытаясь выяснить, как строить романтические отношения и сохранить при этом дружеские. Добавьте к этому интенсивные сексуальные ощущения, которые выходят на первый план, и у вас получится столь запутанный клубок конфликтных суждений о дружбе, что он способен вогнать ребенка в штопор. Наконец, история с кибертравлей Уильяма, к сожалению, становится слишком распространенной. Хотя очевидно, что он нуждается в защите и вмешательстве (равно как и Кейт и Джейкоб, чьи ситуации менее тревожные, но тоже довольно сложные), есть более или менее эффективные способы помочь детям, когда им трудно.
Так как же нам действовать в проблемных ситуациях, связанных с группами, которые неизбежно возникают в этом возрасте?
Наша главная задача – выяснить, существует ли реальный риск для психического или физического здоровья ребенка. Проблемы Кейт и Джейкоба не содержат никакого неизбежного риска, хотя затруднительная ситуация Кейт, несомненно, приведет к некоторой семейной драме. Однако история Уильяма – совсем другое дело. Причина, по которой ему нужна защита, не столько в воздействии порнографии, сколько в целом ряде депрессивных симптомов. Кибертравля, как известно, токсична из-за своей анонимности. В какой момент вам следует обратиться к школьным администраторам, психологу или даже в полицию, если над вашим ребенком издеваются? Поскольку долгосрочные негативные последствия издевательств для психического здоровья подростков очевидны, ответ – лучше раньше, чем позже. Уильям подвергается значительному риску, поэтому необходимо, чтобы его родители быстро составили план действий.
Случаев, требующих немедленного вмешательства, не так много, и вы наверняка поймете, если таковой, к сожалению, произойдет с вами. Травля, физическое насилие, жестокость со стороны сверстников, кибертравля требуют немедленного внимания родителей, но это не всегда то же самое, что немедленные действия. Должны ли родители приводить механизмы в движение, не посоветовавшись с ребенком? Должна ли мама Уильяма, отойдя от компьютера, немедленно позвонить матерям мальчиков, которые посылали ее сыну отфотошопленные порноснимки, с требованием объяснений и угрозами обратиться в полицию? Должна ли она позвонить в школу и попросить о переводе сына в другой класс? Мы все мыслим яснее, когда у нас есть немного времени, чтобы справиться с первыми эмоциями, возможно, посоветоваться с теми, кому мы доверяем, и рассмотреть разные варианты действий. Возможно, есть лучшие способы убедить ребенка в том, что он защищен, чем действовать без его ведома. И уж точно это может подождать до тех пор, пока ребенок не придет домой из школы.
Легче всего испортить отношения с ребенком, если начать безапелляционно требовать. «Даже не сомневайся, дорогая, ты отправишься на семейный рождественский ужин». «Что не так с твоими друзьями? Может быть, пора найти себе таких друзей, которые знают значение слова „дружба“?» «Как ты мог не рассказать нам об этом? Мы звоним в школу и в полицию». Такая реакция (независимо от того, насколько справедливо или благонамеренно вы поступаете) дает четкий сигнал, что вы все еще контролируете своего ребенка и что он не имеет права голоса в решающие моменты. Этот сигнал наверняка не понравится никому, и меньше всего – подростку, который остро нуждается в какой-то степени контроля над событиями своей жизни. Подобные ситуации, равно как и сотни других, возникающих в средней школе, лучше всего решать, исходя из уважения к своему ребенку и вовлекая его в процесс решения его проблем. Это не означает, что вы отказываетесь использовать свой авторитет, когда ребенок в опасности; это просто значит, что для того, чтобы ваш ребенок был защищен от нездоровых или неприятных переживаний, он должен быть включен в этот процесс.
Независимо от того, насколько вы расстроены, попробуйте подойти к ребенку с обеспокоенным, но сдержанным видом. Беспокойство заразно, и если он почувствует вашу тревогу, то, скорее всего, перейдет в режим блокировки. Можно начать беседу и дать понять ребенку, что вы готовы слушать, а не бросаетесь в атаку, с помощью нейтральных фраз вроде: «Похоже, нам надо поговорить о Рождестве», или «Что ты чувствовал, когда твои друзья так с тобой обращались?», или «Я слышала, что сейчас распространена кибертравля. Мы можем об этом поговорить?» Помните, что ситуации со сверстниками – отказ от популярной группировки, чувство предательства со стороны близкого друга или издевательства в интернете – могут быть чрезвычайно унизительны. Младшим подросткам очень трудно говорить о вещах, за которые им стыдно. Проявляйте терпение, если это уместно. Убедите ребенка, что он может на вас рассчитывать.
К тому времени, когда ваш ребенок перешел в среднюю школу, вы уже советуетесь с ним по многим вопросам. Если возникают разногласия, важно, чтобы ребенок периодически побеждал в споре, особенно когда он четко и убедительно доказывает свою точку зрения. Но есть вещи, не подлежащие обсуждению. Чтобы помочь вам провести это разграничение в собственной семье, давайте подробнее рассмотрим ситуации Кейт, Джейкоба и Уильяма и то, как их родителям определить, чт
Родители Кейт должны хотеть выслушать, почему их дочь, которая всегда любила рождественский ужин, готова отказаться от него в этом году. Одна из самых важных вещей, которую взрослые прививают детям, это чувство контекста. Возможно, Кейт боится, что ее больше никогда не примут в эту компанию, если она откажется от приглашения. Возможно, стоит обсудить популярность и дружбу. Соблюдать семейные традиции в раннем подростковом возрасте очень важно. С другой стороны, злой, надутый подросток – не слишком приятное дополнение к семейному празднику. Кейт должна чувствовать, что, даже если ее родители не согласны с ней, они ей сопереживают. Но имейте в виду: в семье необходимо учитывать потребности всех. В зависимости от того, насколько важна эта традиция для родителей Кейт и какова их собственная история отношений со сверстниками, они могут согласиться отпустить ее к подруге, пойти на компромисс или настоять на поездке к бабушке. Процесс намного важнее любого конкретного результата.
Ситуация Джейкоба – хорошая иллюстрация того, почему родителям следует отойти в сторону, когда это уместно. К сожалению, перестройка отношений произошла в особенный для Джейкоба день. Однако плавное изменение связей между мальчиками и девочками – отличительная черта раннего подросткового возраста. Так же, как пару лет назад два лучших друга в одночасье могли стать смертельными врагами, так и «девушка» одного мальчика в мгновение ока становится «девушкой» другого (и наоборот). Мальчики, как правило (но не всегда), относятся к этим недоразумениям в отношениях с друзьями чуть спокойнее, чем девочки. Если вы хотите, чтобы следующие несколько лет ваша жизнь напоминала мыльную оперу, непременно вмешайтесь и начните спрашивать всех подряд, что они чувствуют по поводу произошедшего. С другой стороны, вы можете взять проблему, с которой вполне по силам справиться тринадцатилетнему подростку, и позволить ему самому разрешить ее, тем самым дав прекрасную возможность укрепить уверенность в себе и самоконтроль, а также показав, что вы в нем уверены. Что касается упоминания о флирте, то в средней школе это обычно означает предварительный флирт, а не собственно сексуальный контакт. Но сын предоставил вам возможность уточнить.
Ситуация Уильяма явно требует самого немедленного и пристального внимания. Всем нам знакомо чувство гнева и желание защитить своего ребенка, когда ему угрожают. Генетически запрограммированные на защиту своих детей, родители жаждут действий, но эта самая жажда может помешать нам поступать вдумчиво. Маме Уильяма нужно не просто реагировать, а обдумать план действий. Очевидно, что психическому здоровью Уильяма угрожает опасность. Из-за глубокого чувства беспомощности и стыда, которые порождает кибертравля, он демонстрирует симптомы клинической депрессии. План мамы должен преследовать две цели: положить конец кибертравле и обеспечить сыну поддержку в преодолении его негативных чувств и симптомов. Ей будет нужна помощь со всех сторон: супруга, подруги, школьного администратора и психолога, педиатра и подросткового психиатра.
ebooksa