Комиссары. 1917—1942 гг.

С 1942 г. и до конца войны на фронте в каждой армии имелось в среднем 1200–1500 агитаторов, большинство из которых были коммунистами и комсомольцами. Обычно каждая дивизия насчитывала 300–500, полк – 80-120 агитаторов[274]. Политорганы и политаппарат частей уделяли большое внимание теоретической и методической подготовке агитаторов. Для них читались лекции, доклады, организовывался обмен опытом. На семинарах агитаторов, которые нередко проводились в масштабе фронта или нескольких фронтов, выступали видные члены ЦК партии, командующие войсками, члены военных советов, командиры и политработники соединений и частей.

Во время войны проводились совещания членов военных советов при Главном Комитете Обороны или Главном политическом управлении Красной Армии с участием широкого круга руководящих политических работников из действующей армии. На этих совещаниях обсуждались актуальные вопросы политической работы в армии и на флоте, обобщался передовой опыт идейно-политического воспитания личного состава.

О чрезвычайно сложной обстановке на фронтах в первой половине 1942 г. свидетельствует приказ народного комиссара обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 г. «О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций», вошедший в историю Великой Отечественной войны как приказ «Ни шагу назад!»[275].

В приказе отмечалось, что враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы. Враг уже захватил Ворошиловград, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором.

Отступать дальше – значит загубить себя и вместе с тем нашу Родину. Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать. Пора кончить отступление. Ни шагу назад. Таким теперь должен быть наш главный призыв. Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности. Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило.

Чего же у нас не хватает? Не хватает порядка и дисциплины в ротах, батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять Родину.

Далее в приказе говорилось, что нельзя терпеть дальше командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу. Паникеры и трусы должны истребляться на месте.

Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование – ни шагу назад без приказа высшего командования. Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо так, как с предателями Родины.

После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали более 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи.

Они сформировали около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на еще более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи.

Они сформировали специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникеров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен.

Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов?

Верховное Главнокомандование Красной Армии приказывает:

1. Военным советам фронтов и прежде всего командующим фронтами: а) безусловно, ликвидировать отступательные настроения в войсках и железной рукой пресекать пропаганду о том, что мы можем и должны якобы и дальше идти на восток; б) безусловно снимать с поста и направлять в Ставку для привлечения к военному суду командующих армиями, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций, без приказа командования фронта; в) сформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины.

2. Военным советам армий и прежде всего командующим армиями: а) безусловно, снимать с постов командиров и комиссаров корпусов и дивизий, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций без приказа командования армии, и направлять их в Военный совет фронта для придания военному суду; б) сформировать в пределах армии 3–5 хорошо вооруженных заградительных отрядов (до 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отходя частей дивизий расстреливать на месте паникеров и трусов; в) сформировать в пределах армии от 5 до 10 (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной.

3. Командирам и комиссарам корпусов и дивизий: безусловно, снимать с постов командиров и комиссаров полков и батальонов, допустивших самовольный отход частей без приказа командира корпуса или дивизии, отбирать у них ордена и медали и направлять их в военные советы фронта для предания военному суду[276].

В напряженных боях в ходе боевых операций приобретали опыт руководства частями и подразделениями командные кадры. К концу 1942 г. командиры значительно выросли и окрепли в военном и политическом отношении. В свою очередь и военные комиссары, и политработники повысили военную квалификацию, приобрели необходимый опыт работы в боевых условиях. Многих из них можно было использовать на командных должностях. Таким образом, назрела необходимость установить полное единоначалие в Красной Армии и флоте, целиком возложить на командиров ответственность за все стороны работы в войсках, а также упразднить институт военных комиссаров.

В начальный период войны военные советы, командиры и политорганы большое внимание уделяли воспитанию военнослужащих в духе дружбы народов нашей страны, готовности в едином строю бороться против фашистских захватчиков. Необходимость этого обусловливалась прежде всего наличием в Красной Армии и ВМФ представителей всех наций и народностей нашей страны. Красная Армия с самого начала создавалась по принципу интернационализма. В годы войны на защиту Родины были призваны представители всех народов нашего многонационального государства. В основу работы по воспитанию воинов в духе дружбы народов Советского Союза были положены решения ЦК партии по вопросам идейно-политического воспитания военнослужащих, указания Государственного Комитета Обороны, Верховного Главнокомандования и Главных политических управлений армии и флота. Большое значение для этой работы имели директивные указания политорганам действующей армии в августе 1942 г. и директива Главного политического управления РККА от 17 сентября 1942 г. «О воспитательной работе с красноармейцами и младшими командирами нерусской национальности».

С первых дней войны в действующую армию стало прибывать пополнение бойцов из национальных республик. Многие из них слабо владели русским языком или совсем не знали его. Например, среди 2800 бойцов нерусской национальности, прибывших за один месяц в 160-ю стрелковую дивизию, таких насчитывалось около 1000 человек. Это осложняло общение с ними, подготовку их к боевым действиям. Необходимо было не только организовать обучение военнослужащих русскому языку, но и подготовить необходимые кадры для работы с ними.

Особое внимание политорганы и комиссары уделяли подбору заместителей политруков рот, агитаторов, переводчиков из числа бойцов и командиров нерусской национальности, знающих русский язык. Например, в 160-й стрелковой дивизии было назначено 17 замполитруков, 77 агитаторов и переводчиков, 11 парторгов и 10 комсоргов рот из военнослужащих нерусской национальности. При политотделе дивизии функционировали курсы, готовившие политработников, руководителей партийных и комсомольских организаций для частей и подразделений, состав которых был многонациональным[277].