Её тёмные крылья

– Почему? – спрашиваю я. – Почему она кажется гадкой только мне?

– Не только тебе. Мне она тоже не нравится. И Гермесу…

Ведьма ухмыляется, и на долю секунды я вижу все три ее лица, наложенные друг на друга – обнажающую зубы усмешку девушки, снисходительную материнскую улыбку и знающую ухмылку старухи. Три в одном.

– Как вам это удается? – спрашиваю я и тут же краснею, понимая, как грубо это прозвучало. – Извините, я просто… У большинства людей только одно лицо.

Она раздраженно фыркает.

– У большинства людей два лица. И если ты до сих пор этого не поняла, то ты безнадежна.

В ногах сивиллы пес протяжно вздыхает почти как человек, затем опускает голову на лапы, глядя на меня светящимися красными глазами. Я делаю глоток.

– Позволь мне задать вопрос. Почему ты вернулась, Кори? – спрашивает она.

– Потому что здесь мой дом.

– Так ли это? До сих пор?

«Дом – это то, кто ты есть». Вот что я сказала Аиду. Но я больше не знаю, кто я.

Я вспоминаю обо всем, что знаю о себе. Что люблю и чем дорожу. Я не играю на музыкальных инструментах и не занимаюсь спортом, не умею ни петь, ни рисовать. Я выращиваю растения – вот мое умение. Мой единственный дар.

– У меня был сад там, – медленно сообщаю я. – В Загробном мире. Всего на один день, но я вырастила его. В стране мертвых, где нет ни дождя, ни солнца, я создала цветы. И фрукты тоже. Золотые гранаты, как вы и сказали. Первые и единственные в своем роде. На вкус они были как… – Я замираю и вспоминаю. Соль и мед. – Я единственная, кто может там что-то вырастить.

Сивилла молча подливает себе напиток.

– Но там я становлюсь чем-то другим. Я другая. – «Когти, клыки, почти-крылья. Тьма в моих венах. В моем сердце». – Фурии, как и вы, называли меня Несущей Смерть. Как я могу быть Несущей Смерть, если я выращиваю растения? Это противоречит смерти.

– А как я могу иметь три лица? Как Гермес может проникать в сны? – Она осушает свой стакан и пытается наполнить снова, шипя от раздражения, когда понимает, что фляжка пуста. Я предлагаю ведьме свой стакан, и она берет его.

Я пожимаю плечами.

– Я просто хочу знать, кто я.

– А разве ты не можешь быть и тем, и другим? Разве не можешь иметь два лица? Разве не можешь принадлежать двум мирам?

– Гермес говорил, что даже просто перемещаться довольно трудно. Что невозможно по-настоящему принадлежать двум мирам.