— Не бывает такого, чтобы любовь, когда она настоящая, не имела значения, — усомнился он.
— Согласитесь, что каждый человек имеет право кого угодно любить и кого угодно ненавидеть.
— Имеет.
— И никто не волен требовать любви от другого. Дико это, нелепо и ненужно — любовь по требованию. Так вот: я ненавижу Анатолия Модестовича. Слышите, не-на-ви-жу!
— Неправда, — сказал старый Антипов, вздыхая. — Не надо обманывать себя. А меня обмануть нельзя.
— Да с какой же стати мне вас обманывать? — воскликнула она. — Любила, это верно, не стану скрывать. Теперь уже не люблю. А может, не любила и раньше... Придумала себе любовь. Я ведь злая, Захар Михайлович, не думайте. Думала: пришел человек с фронта, до войны он был ничей, не принадлежал никому — понимаете? А пришел и дал кому-то счастье. Но почему не мне? У меня война отняла счастье, которое я имела, так не больше ли я имею на него прав, чем другие?.. Почему должна страдать я?.. Глупо, конечно. Но годы проходят, я делаюсь уже не просто одинокой бабой, но пожилой, которая очень скоро никому будет не нужна. О серьезном я не думала... Он ведь младше меня. Когда впервые пришла к вам, увидела детей... В общем, ругала себя, но было поздно. Мне бы, дуре, больше не приходить, уволиться тогда же... Не знаю, почему не сделала этого. — Зинаида Алексеевна подняла голову и посмотрела на старого Антипова с горечью. — Наверное, не догадалась. Хорошо мне было у вас. К детям привязалась, забыла, кто я такая. Возьму себе ребенка и буду воспитывать. Как вы думаете?..
— Замуж выйдете, — сказал старый Антипов, чувствуя в себе какую-то нежность к этой одинокой красивой женщине. Он жалел ее, понимая всю безмерность, огромность горя, с которым она живет, тоски и безысходности. «Другая на ее месте не посчиталась бы ни с чем, — думал он, — наплевала бы на все, на чужую семью и детей, увела бы за собой полюбившегося мужика... Она может, а зять пошел бы, пошел... Да и как не пойти?»
— Замуж, говорите? — Она пожала плечами, но как-то неестественно, ненатурально. — Не хочу. На меня не угодить. Я себя-то люблю только по большим праздникам. А выходить замуж, лишь бы мужчина был в доме... Я не плотоядное животное. Привыкла уже к одинокой жизни. Знаете, в этом есть своя прелесть! В сущности, человек никогда не бывает до конца свободен. Ни в выборе, ни в поступках. И дома какие-то обязанности, дела... А я дома совершенно свободна! — Зинаида Алексеевна встала с оттоманки, подошла к окну, открыла форточку, впустив в комнату свежий и приятный морозный воздух. — А работа... Я слишком далеко зашла, играя не свою роль. Не нужен он мне. А работать нам вместе больше нельзя, Захар Михайлович. Это смешно и стыдно, поймите.
Он кивнул, потому что прекрасно понимал.
— Поверьте мне и скажите Клавдии Захаровне, что между нами ничего не было и не могло быть. Минутная слабость. Такое случается со всеми, этого нельзя принимать всерьез. Она должна простить Анатолия Модестовича. Он хороший отец и любит свою жену.
— Клавдия ничего не знает, — сказал старый Антипов, потупившись. — А отец он хороший, это верно. Никто не осуждает его. Он себе сам не простит, это главное.
— Ерунда какая! Сколько на свете мужиков...
— Не ерунда. Живет с Клавдией, а сердцем-то с вами.
— Нет! — выкрикнула, точно выплеснула, Зинаида Алексеевна.
— От нас это не зависит. А ребята скучают без вас, все спрашивают тетю Зину... Жизнь, она такая! Не угадаешь, где споткнешься, а где выпрямишься.
— Захар Михайлович, а почему вы не женились второй раз? — неожиданно спросила Зинаида Алексеевна.
— Я-то? — переспросил он. — Сам не знаю. Некогда было. Ну, извините, что потревожил в выходной. Может, и зря.
— Наоборот, спасибо, что пришли.
— Выходит, виноватых нету. А хоть бы и были, что из того?.. Раз есть виноватые, значит есть и невиноватые, я так думаю. Он мужчина, ему и уступить дорогу.
— О чем вы?
ebooksa