Сапфировые глаза Габриеля блеснули:
– Ты знаешь, что я хочу сказать.
Она наклонилась через стол:
– Ты не слушал, что говорила Кэтрин? Обещание, данное Эдинбургскому университету, нарушать нельзя.
– А обещание тебе? И Клэр?
Джулия откинулась на спинку кресла, качая головой.
– У тебя есть другие варианты.
– Да. Чтобы ты и Клэр поехали со мной в Эдинбург.
– Я пытаюсь, – прошептала Джулия сквозь стиснутые зубы. – Наверное, мне не стоило обращаться к Сесилии сразу, как объявили твои лекции. Неудачно выбрала время.
Габриель развел руками:
– Прошли месяцы, а она решения не изменила.
– Давай подождем до апреля. Позволь мне ее спросить, когда мы будем в Оксфорде. Там будет Грэхем Тодд, может быть, он тоже с ней поговорит.
Габриель положил руки на скатерть ладонями вниз:
– Я могу дать тебе время до апреля, но только потому, что лекции намечены на зимний семестр четырнадцатого года. Но если Сесилия откажет, а ты по-прежнему захочешь с ней работать, тогда я эту проблему решу сам. Я не оставлю тебя на другой стороне океана без защиты, пока буду торчать в Шотландии. Я все сказал.
Лицо Джулии потухло. Она взяла вилку, стала ковырять еду у себя в тарелке. Потом положила вилку обратно.
Габриель встал, положил салфетку на стол. Обошел стол и сел рядом с Джулией на кресле для двоих, чуть ее подвинув.
Джулия оказалась между спящим ребенком и решительно настроенным Габриелем, и деваться ей было некуда.
– Что ты делаешь?
– Трогаю тебя.
Он протянул руку вдоль спинки кресла и привлек Джулию к себе. Она задрожала.