— Не-е-е-ет!
Услыхав крик, Макс прибавил ходу, потом побежал… Вот ведь — все-таки попалась! Говорил же… Ну, что уж теперь. Теперь выручать надо.
— Ах вы, сволочи!
Лопоухого он ударил с разбега ногой. Толстяка тут же двинул локтем в скулу, а вот Мошникова основательно приложил прямым в челюсть!
Длинный Шныга сразу же ударился в бега — только пятки в кустах засверкали. Толстяк после очередного удара осел под дерево и заплакал. Мошников же поднялся с земли и сплюнул:
— Не знал, что она — твоя краля. Извиняй. Сама нарвалась.
— Ах сама?
Еще удар! Ногой в челюсть, а потом ногой еще, еще, еще… Выбить кастет! Еще ударить! Убить! Растоптать к черту проклятого смрадного гада!
И убил бы. Хорошо, Женька помешала, подскочила, схватила за руку:
— Хватит, Макс! Остановись!
Опомнившись, Максим обернулся…
— Да у тебя кровь на губе! Ах ты, гнус!
Мошникову, несомненно, досталось бы еще… Кабы он не сообразил дать деру по примеру своего лопоухого товарища.
А вот толстяк так и рыдал под деревом! Видать, был в шоке.
Макс присел рядом:
— А ну, хватит ныть! Говори, кто такой? Кажется, я тебя в школе видел.
— Не бей! — перестав хныкать, толстяк закрыл руками лицо. — Не на-адо! Мы играли просто… Она сама… пришла. Шпионила. А я… мы… меня Владиком звать. Я в пятом «А» учусь… в шестом уже… Не бей!
— Не ту ты компанию выбрал, Владик, — Женька пришла в себя на удивление быстро. И тут же вспомнила, зачем она сюда явилась. — Я вообще-то поговорить пришла.
— П-поговрить? — Владик испуганно уставился на девчонку.
— Ну да, спросить хотела… — быстро, словно сами собой, высохли слезы на Женькиных щеках, истерика прекратилась, вернее — была отложена на потом. Сейчас главное — дело. Иначе все, что только что случилось, весь этот гнусный кошмар — зря.