Полудницы

Он вспоминал, как она восторгалась божьей коровкой и боялась стрекозы. Как называла лошадь «го-го», а курицу «кокой». Как быстро уставала на прогулках и становилась посреди дороги, протягивая к нему ручки. Как просыпалась и, опершись на бортик кровати, звала его и жену.

Даже розовые пятнышки на коже, следы ее болезни, будили в нем только любовь к ней. Любовь и ядовитую горечь утраты, которая с каждым часом все больше парализовала его.

Он слышал ее голосок, словно наяву. И мысль о том, что он не уберег ее, терзала изнутри хищным огненным зверем. Если бы он не оставил детей одних у того дуба…

Илий теперь думал обо всем, о чем запрещал себе думать в первый день погони. О том, что не найдет дочь живой. О том, как возвратится к жене и расскажет ей, что девочки больше нет. Он размышлял: как страшно, что такой маленький человечек, не научившись еще толком говорить, должен покинуть этот мир. Доктор был со смертью на «ты», он видел сотни ее всевозможных проявлений. Но его ужасала мысль, что кто-то может навредить его родному ребенку.

Наконец его решимость сменилась бессильной ненавистью к тем, кто посмел отнять у него самое дорогое. Думать, что в этом виноваты люди, было проще, потому что ненавидеть непонятное мистическое существо он не мог.

Лицо доктора становилось все более мрачным. Телесной усталости он не чувствовал. Хорошо, что нужно нагружать ноги, и что подъем дается тяжело – это отвлекало.

Илий не заметил, как обогнал своих спутников. София прибавила шагу, поравнялась с ним и произнесла, тяжело дыша:

– Сегодня снова будет жарко.

Он нахмурился, смолчал.

– Был один пророк с именем, похожим на ваше, он попросил о дожде, и пошел дождь. Может, и вы попросите? От этой жары у меня гудит голова и опухают ноги.

Она попыталась произнести это как шутку, но подъем действительно давался ей с трудом, и голос прозвучал с надрывом.

– И от дождя все полудницы потухнут и исчезнут. Сами собой, – сказал доктор.

– Было бы неплохо. Вы очень бледный. Как себя чувствуете?

– Я в порядке.

– Это-то меня и пугает. Иногда пропавшие дети находятся, ведь так?

– На войне я видел всякое, София, и не всегда наши ожидания оправдываются. Возможен любой исход.

– Но мы не на войне, – осторожно возразила она, и доктору вспомнилось, что эту фразу любила повторять его жена.

Как она там? Уже второй день без всякой весточки от него. Он мог бы найти способ связаться с ней, но что ей сказать?

– Можно задать вам пару вопросов? – спросила монахиня. – Думаю, они помогут вам немного отвлечься от мрачных мыслей.

– Только если вы ответите на мои вопросы, – парировал Илий.