— Ну, Моцарту видней, — протянула она.
— Так как, придёшь? — просящие нотки, надежда. Так и представляются глаза-котята.
— Ради такого — пожалуй, да, Только давай не в парке — это всё ещё слишком далеко. Скажем, у «Кулиничей», рядом с метро.
На той стороне провисли, цокнули языком, вздохнули. Повисло молчание.
— Людей много.
— Боишься? — усмехнулась Дарина.
— Да не то, чтобы, — медленно, как бы отнекиваясь, ответила Саша. — Неуютно.
— Ты будешь со мной, а не с ними. Выпьем кофе, покурим, повтыкаем на проезжающие автобусы, ну. Там ещё кадеты на учение шагать будут — попялиться можно, классно же.
Снова молчание, сомнение, терзания, и наконец — отказ.
— Тогда, наверное, давай как-нибудь в другой раз, — ответила подруга поникшим голосом. — Я думала, тебе не всё равно.
— Ты же понимаешь, как это всё звучит? — попыталась воззвать Дарина к её рассудку.
— Все вы так, — грустно ответила Саша и бросила трубку.
На дальнейшие звонки не реагировала, чем заставила девушку нервничать и волноваться ещё больше. Одной сигареты для здравых мыслей было явно недостаточно, и нужно было покурить ещё, что школьница и сделала.
Поводов для нервных рассуждений действительно хватало: во-первых, началось всё с того, что пропала сестра Саши. Об этом Дарина узнала от самой девушки пару дней назад, и выглядела она очень напуганной и обеспокоенной. Её старшая сестра была нелюдимой, замкнутой, редко выходила на улицу или вообще как-либо взаимодействовала с людьми. Больше — читала, слушала музыку, курила на балконе, жила в Сети или у своего парня. Потом, какое-то время назад, вся светилась от того, что её старый друг вернулся из армии, и всё говорила, как хочет с ним встретиться, даром, что у неё был парень — такой же нелюдимый и замкнутый, как она. Эти двое вообще подходили друг другу. Редко виделись, больше — общались на расстоянии, иногда — гостили друг у дружки, и парень Соламит (так звали старшую сестру Саши) был в принципе частым гостем в их доме. А потом пропала из Сети и сама Саша — всего на пару дней, но для человека, чья жизнь в принципе сводилась к телефонным звонкам, мониторингу новостных лент и переписок (в этом плане она недалеко ушла от старшей сестры) — это уже выглядело странным.
Дарина снова усмехнулась, вспомнив западные исследования о том, что если человек покидает социальные сети — это вполне признаётся формой ментального суицида. Отказ от общества, уход в себя — явный признак социопатии и нездоровой психики, в особенности, если до этого пациент и часа не мог без того, чтобы не залезть в какой-нибудь «Фейсбук» или «ВК» и не лайкнуть там что-то, не оценить какую-нибудь видяшку или перекинуться парой-тройкой фраз с друзьями. Внезапное удаление аккаунта (а в случае с Сашей всё произошло именно так) в таких случаях сразу вызывало ряд вопросов и заставляло нервничать семью, друзей и близких. У нас с этим попроще — юный крик души с попыткой обратить на себя внимание общества. Вот только проблема как раз в том, что если душа кричит о внимании — нужно не смеяться над ней, а попытаться отнестись серьёзно, выслушать, принять и помочь найти корень проблемы. Иногда пустое страдание может оказаться признаком скуки, иногда — звоночком к будущим куда более серьёзным проблемам.
Дарина хотела видеть вокруг себя хотя бы условно-здоровое общество, и потому к исчезновению Саши отнеслась серьёзно. Теперь же она сама объявляется и просит встречи у чёрта на куличках, толком ничего не объясняя, да ещё и заметила, что находится там вместе с сестрой. Подводя итоги, она написала подруге следующее:
«К полудню у входа в парк. Но — не дальше. Мне не всё равно. Очень беспокоюсь о тебе и жду объяснений. Твоё поведение меня пугает. Приди, пожалуйста».
«Отправить».
Положительный ответ пришёл почти незамедлительно.
— Хорошо, — вслух усмехнулась девушка, между тем набирая Оксану. Хотелось поделиться своими мыслями касательно произошедшего — ну и чтобы она была там на тот случай, если что-то произойдёт. Вдвоём не так страшно, а что-то подсказывало Дарине, что лишний человек в данной ситуации ей не помешает. Чего только стоит последний случай с тем странным псом на улице, который, к слову, с тех пор больше не появлялся. Но осадок от него остался тот ещё — до сих пор в дрожь бросало. Оксана выбила для неё приём у знакомого психоневролога в понедельник, чтобы он внимательно выслушал всё, что происходит у девушки, и подобрал ей нужные препараты. Родители Дарины об этом пока что не знали — по ряду причин девушка всё ещё медлила с тем, чтобы им открыться — они едва ли воспримут её серьёзно. В то же время, Оксана согласилась помочь школьнице с лечением и покупкой необходимых препаратов, чему девушка была очень благодарна. Её случай напоминал форму диссоциативного расстройства личности, но до последнего эпизода если и проявлялся каким-то образом, то исключительно в форме странных снов, и больше походил на обычную биполярку. Резкие скачки настроения в обе стороны были при ней ещё с детства, и всегда держались на своих как высоких, так и низких планках, попеременно сменяя друг друга, но до критического состояния пока не доходило.
ebooksa