Пляска Бледных

Сердце замерло — хруст тяжёлых шагов по снегу, а потом — в тени мерцающей лампы — знакомая родная фигура. Идёт сам, чуть пошатываясь.

Девушка — ещё школьница, — поднимается, собирая силы в кулак. Она хотела поговорить с ним. Сказать, что они расстаются, что больше так продолжаться не может.

Он там. Стоит у фонаря, курит.

Руслана подняла руку — на пальце — кольцо, которого у неё раньше не было. Дёрнулась от удивления, осознавая новые мысли, новую память. Понимая, что это всё уже было, что она уже вот так же ждала его и говорила с ним. И сейчас — сейчас будто вернулась сюда, чтобы всё исправить. Мысли сами формируются в слова.

Мужчина — не мальчик в простенькой куртке, но крепкий солдат в военной форме и фуражке, — протянул ей руку. Всё так же тихо, всё также безмолвно. Стоит и ждёт.

Она знает, что теперь скажет ему. Знает, что будет дальше. Поднимается, делая шаг вперёд.

Идёт на дорогу — ослепительная вспышка — и снова глаза застилает тьма.

Шум машины, пронзительный визг тормозов, хруст, крики прохожих.

К тому моменту, как Клаус вышел из подъезда, Руслана уже была мертва. Голова отделилась от тела, подкатилась к тротуару, подняв затянутые слезой глаза к небу. Тело — отдельно, размято в плечах и коленных суставах колёсами. Водитель спорт-кара остановился дальше по улице. Прохожие суетятся, кто-то вызвал скорую.

Халат прилип к телу, скрывая обезглавленный изувеченный стан.

Офицер отвёл взгляд, извлёк пачку сигарет, закурил, смотря на серые свинцовые тучи, сокрывшие солнце. Перевёл взгляд на голову некогда близкой женщины, пожал плечами: такое тоже бывает. К нему подошёл Старый Пёс, посмотрел на хозяина, сверкнув глазами. Они улыбнулись друг другу — и пошли вниз по улице.

Город не отпускает своих детей, укрывая их своим чёрным крылом, полня душу своими песнями.

Досада и разочарование лежали на сердце солдата. В глубине души он всё-таки надеялся, что подруга окажется сильной, но — нет. Сама же сломала свою жизнь, так и не найдя ни воли, ни смелости в себе. Да, в одном она была абсолютно права — он — они — не для неё.

Вдали слышались сирены скорой помощи, а шумные птицы слетали с насиженных столбов к новой добыче. Город открывал врата новой потерянной душе.

Действие двадцать первое. Дыхание лимба

Места действия: Алесеевский лес; Пыльный Город Действующие лица: Гертра Орне Благая Смерть

Гертра грызла локти от досады.

Сдерживать брата с каждым днём оказалось всё сложнее, и не мудрено: три года изнурительного ожидания подошли к концу, Карпа снова призвала их. Проявившись в Харькове в обличии воздушного замка, она реет над небом этого пыльного города, который, казалось, как и она сама, застыл где-то вне времени.

В новом обличии она возвращается, оживает, снова взывая к душам детей, снова стремится заявить о себе. Но — это уже не она, не та Карпа, которой запомнила её девушка. Иные, кто там живёт и бывает, называют её Пыльным городом. Простые верующие могут с полной уверенностью утверждать: «Ад». Но, как бы там ни было, а суть остаётся одна: Карпа изменилась, сломалась. Перестала творить чудеса и раскрывать таланты своих детей, предложив им вместо этого царство иллюзий, став одной большой темницей человеческих душ, где любые страхи оживают, становятся осязаемой реальностью.

Она и Сильфа — те немногие, которым удалось покинуть её в момент падения, унеся тягостное воспоминание последних дней Города Мёртвых Детей. Орне же — их маленький брат, — ему досталось больше всего. В его мыслях запечатлелся отпечаток новой формации, того самого Пыльного Города, что занял место Карпы. Он взывает к нему, ищет, хочет вернуть его душу себе, и любые, пусть самые малые осколки воспоминаний о прошедших днях только усиливают зов.

Гертре очень больно смотреть на то, как её брат сходил с ума.