– Я не жажду ее видеть точно так же, как и ты, – сказал Кастор. – Но сейчас нам нужна ее помощь. Кроме того, – его голос смягчился, – там, куда ее посадили, она долго не протянет.
– Кастор… – начал Малакай.
– Она могла бы отвернуться от вас с Марин, когда вы умоляли о помощи, но не отвернулась. Она создала новую жизнь для вас обоих. И теперь ты бросаешь ее? Потому что в прошлом году она запала на тебя, а я сломал тебе нос?
– В том числе. – Малакай потер изогнутую перегородку. – Но это далеко не все, и ты это знаешь.
Кастор фыркнул.
– Ты не тот человек, которым я тебя считал. Поиски правды затуманили твой взгляд. Или ты просто трус.
Слова Кастора повисли в воздухе, лишив комнату ярких тонов. Была ли неловкость нормой для совместных завтраков? А неподчинение? Она еще ни разу не видела, чтобы офицер низшего ранга так разговаривал с капитаном.
Бёрди, не обращая внимания на напряжение, поскребла лапой ногу Аури. Аури, не глядя вниз, бросила на пол ломтик бекона.
Марин заговорила первой:
– Акки-тян, ты же знаешь, что мы в долгу перед ней.
Малакай вздохнул, потирая виски. Прошло несколько минут, прежде чем он заговорил, хотя, несомненно, ощущал на себе взгляды команды.
– Ладно, – простонал он, по очереди заглянув в глаза каждому. – Мы ее вызволим.
– У нас не так много времени, – сказал Феррис, расфокусировав взгляд, поскольку использовал свои линзы. – В судебном протоколе сказано, что ее приговорили вчера. Казнь назначена на двадцать седьмое число, то есть через неделю.
Кастор выругался себе под нос.
Малакай покачал головой.
– Это ничего не меняет. Сроки и так сжатые, потому что военный бал не за горами. Какая разница, если мы еще немного поднажмем?
Аури замотала головой, впиваясь ногтями в ладони.
– Вы ведь несерьезно. – Она оглядела стол. – Вы хотите вызволить кого-то из Аттики? Планеты-тюрьмы, постоянно контролируемой спутниками, без атмосферы, пригодной для дыхания?
Тишина. Затем Феррис кивнул.