Фрейя. Ведущая Волков

22
18
20
22
24
26
28
30

– Сочувствую.

– И я тебе, – серьезно ответил он.

– Значит, мы оба одиноки, – бодро заключила я, чтобы заглушить вызванную его словами тоску, и сложила руки на груди.

Фабиан вдруг лукаво взглянул на меня.

– Да-а, – протянул он. – Но у нас есть Ник. Хотя в совершенно разном смысле. – На последнем слове он игриво подвигал бровями, широко улыбнувшись.

Я открыла рот, не зная, что на это ответить, чувствуя, как краска стремительно растекается от шеи к щекам. В конце концов я толкнула Фабиана в бок и возмущенно насупилась.

– На что ты намекаешь?!

– Ну, вы…

– Нет! Не смей! Замолчи! – воскликнула я, после чего оттолкнулась от стены и снова отпихнула его от себя. Он расхохотался, но послушно закрыл рот, хотя его глаза многозначительно сверкали. – Я ухожу, – заявила я твердо, поджимая губы, чтобы скрыть улыбку.

Кряхтя и посмеиваясь, Фабиан поднялся и подал мне руку. Я приняла ее с таким видом, будто делала ему огромное одолжение, хотя мы оба знали, каких усилий мне стоит просто встать на ноги.

Фабиан неодобрительно покосился на пропитавшуюся кровью повязку.

– Я провожу тебя, раз уж мне все равно нечем заняться.

– Так и быть, – благосклонно разрешила я. – Только проведаю кое-кого.

Пока Фабиан убирал амуницию и закрывал явно не желавшую прощаться кобылу, я направилась к последнему стойлу.

Мятеж высунул черную голову, и длинная грива соскользнула с его спины и опустилась на деревянную дверцу, отливая пламенем в редких лучах утреннего солнца.

– Скучал?

Конь ответил утробным, грудным ржанием.

Нежно-голубое небо с россыпью мелких белоснежных облаков сменилось алым закатом. Он быстро растворился в ночной черноте, которая, в свою очередь, рассеялась со следующим рассветом.

Деревня постепенно оживала. Этна оправлялись от ран, женщины возвращались к повседневным делам. Все шло своим чередом, но я слишком остро чувствовала перемены в себе.

К моим кошмарам добавился новый.