Ее тон неожиданно резок, и я моргаю.
— Что?
Она смотрит на меня.
— Тебе когда-нибудь приходилось о чем-нибудь просить Мака?
— Что?
— Нет, нет, — отвечает она сама себе. — И да, может быть, это потому, что ты умнее или одарённее, а может, и нет. Возможно, он сразу решил, что не позволит тебе отстать. В любом случае, ты не замечаешь, не так ли? Что у тебя дела обстоят проще. Тебе не нужно ничего просить, это само приходит к тебе.
Мне кажется, что это несправедливо, хотя я немного расстраиваюсь, когда понимаю, что не могу придумать ничего, что могло бы прямо опровергнуть ее точку зрения.
— Если у тебя проблемы с материалом или ты не успеваешь в робототехнике…
— Это не противостояние, — огрызается она. — Ладно, ладно, я просто… — Это слабый сварной шов, — говорит она мне, внезапно подбегая к экрану. Ты не можешь просто соединить две отдельные части вместе и ожидать, что они будут держаться. Если ты хочешь, чтобы что-то было крепким, оно должно иметь прочную основу.
— Ладно, ладно, — говорю я, потому что очевидно, что она просто хочет со мной поспорить.
— Ты видела, как я работал над этой конструкцией на прошлой неделе. Почему ты тогда ничего не сказала?
— Зачем? Чтобы ты мог исключить меня так же, как Нилам? Чтобы Мак мог прочитать мне лекцию о том, как быть командным игроком? Она усмехается. — Нет, спасибо. Ты уже ясно дал понять, что мой вклад не нужен.
— Что ты… — я останавливаюсь, понимая, что она, должно быть, говорит о предложении, которое она внесла в конструкцию бота на моей вечеринке, если амбивалентную пантомиму можно назвать предложением. — Ладно, во-первых, я не уверен, что это можно считать
— Ой, да ладно, — бормочет она, теребя серьгу-меч. — Ты знал, что я имела в виду!
Я это сделал, хотя сейчас мне не хочется повторять это.
— Мы никого не исключаем, мы просто…
Нет смысла вести этот разговор. Она явно не будет меня слушать.
— Послушай, просто придумай что-нибудь простое сегодня вечером, а завтра мы проведем голосование, — говорю я ей. — Если ты думаешь, что проблема во мне, тогда посмотрим, что думают все остальные.
Выражение ее лица снова становится жестким.
— Хорошо, — говорит она.