Двуликие

Роберт попросил извозчика остановиться. Портовый облегченно вздохнул и, прижимая к груди записную книгу, быстрым шагом приблизился к повозке.

– Милорд, вы не назвали свое полное имя, – повторил он.

– Записывай, приятель, – громко и отчетливо, чтобы все слышали, произнес Роберт.

Портовый с готовностью поднес перо к книге.

– Роберт юн Реймстон, – назвался гость.

– Как король? – неуверенно уточнил портовый.

– Именно, как король.

Роберт открыл крышку гроба и явил свету осунувшееся и бледное, но все еще красивое лицо матери. Запахло душистыми бальзамами. Она умерла на корабле незадолго до прибытия в Калледион, и корабельный врач натер ее благовонными веществами, которые помогали сохранять тело таким же, как при жизни.

– Знаешь, кто это? Ничего, скоро узнаешь. Скоро все узнают, что королева и младший принц вернулись домой.

Роберт бережно закрыл крышку и приказал извозчику трогаться. Повозка неловко дернулась, развернулась и выехала на дорогу, а впереди нее уже мчалась весть, которая стремительно охватывала деревню за деревней, город за городом: погибший принц вернулся домой. И именно она, а не Роберт, первой добралась до Мейфора. Роберт же не спешил. Он хотел, чтобы весть о его возвращении сперва укоренилась в сознании калледионцев и чтобы в Мейфоре его встретили подобающе.

К вечеру центральный тракт опустел, и его скрыли сумерки. Извозчик намекнул, что пора искать ночлег.

– Сверни туда, – Роберт указал на городок, на въезде в который стояла гостиница, на ее вывеске были изображены две вставшие на дыбы лошади.

Общий зал гостиницы восторженно шумел, пахло чем-то ароматным, хотелось есть. Извозчик хлопотал о комнатах, а Роберт тем временем уселся за стол. «Тот самый принц», – услышал он перешептывания за спиной. Он тайком улыбнулся. К нему с любопытством приглядывались, а одна служанка осмелилась подойти.

– Вы – возвратившийся принц, о котором все говорят?

– Я, – с гордостью подтвердил Роберт.

Десять лет подряд его считали погибшим: говорили, что корабль, на котором плыли маленький принц и королева-мать, попал в шторм и разгневанное море навсегда поглотило их.

– Все почти так, – вокруг собрались слушатели, и воскресший принц начал трогательную историю. – Корабль накренился, и нас выбросило за борт. Не было надежды на спасение! – он вздохнул. – Но море смилостивилось, и волны выбросили нас на жесткий и безлюдный берег. Нас подобрал чужой корабль. Нас приютили в Заморье, и там мы жили все это время. Мы боялись снова оказаться в море, попасть в шторм, потому не возвращались домой в Калледион.

Глаза Роберта налились слезами. Он закусил губу и отвернулся.

– Но недавно мою мать, королеву Эмилию юн Реймстон, поразила смертельная болезнь, – продолжил он. – Она пожелала вернуться на родную землю, чтобы обрести покой в кругу семьи. Мы сели на корабль, но не успели добраться до берегов Калледиона. Смерть нашла ее раньше. И теперь я везу гроб с ее телом в родной дом, в Мейфор.

Роберт замолчал. Опустил глаза, осознавая всю боль утраты и позволяя прочувствовать ее всем, кто слушал историю. Он предложил зрителям выпить за почившую королеву Эмилию юн Реймстон. На редкие вопросы, отчего он сразу не сообщил о своем спасении, отчего не опроверг новость о своей смерти и смерти королевы, Роберт нашел изящный ответ: мать послала пару писем в Калледион, но они, видимо, затерялись по пути.