«Возможно, ты обременена моим ребенком. Нельзя допустить, чтобы наследник родился вне брака».
Скрипнув зубами, я написала о том, в чем убедилась сегодняшним утром.
«Господин Торн, официально заявляю, что в текущем браке наследников не предвидится!»
«Как ты можешь быть в этом уверена?»
«Догадайся с трех раз, гений дедукции!» – откровенно рявкнула я и с такой силой захлопнула крышку шкатулки, отправляя ему послание, что в разные стороны рассыпались золотистые искры. Буквально фонтан из магических светляков, озаривших гостиную.
От злости я хлопнула рюмку успокоительной настойки, стоявшей в кухонном шкафу. За конец семейной жизни и нерушимость нервной системы. И еще одну вдогонку – для закрепления результата. Без закуски лечиться гадостью, собственноручно сваренной на последнем занятии по зельеварению, оказалось невозможно. Скривившись, зажевала сухариком.
И зачем Клементина хранила настойку? Может, из теплых воспоминаний, как родитель, бережно хранящий детские рисунки? Очевидно же, что зельевар из меня паршивый. Не примут даже в подмастерья.
Внезапно в холле скрипнула входная дверь. На затылке зашевелились волосы. Взломать-то замок я взломала, а запереться за сутки так и не сподобилась! Заходи кто хочешь – бери что хочешь. Вот незваные гости и зашли на огонек в гостиной.
И тут на меня нахлынуло удивительное спокойствие. Никак настойка начала действовать! Зря наговаривала на хорошее средство, а с сухариком вообще успокоительный эффект вышел божественный. Разведусь и подумаю о службе в аптекарском дворе. Вдруг доверят заполнять бланки и капать милым старушкам в травяной чай капельки от повышенного кровяного давления.
С хладнокровием я сняла с крючка тяжелую чугунную сковородку, сжала ручку и, стараясь ступать бесшумно, прокралась к кухонной двери. Человек в полутемном коридорчике тоже ступал тихонечко и с опаской, но его выдавал поскрипывающий пол.
– Стоять! – рявкнула во весь голос и выскочила, фигурально выражаясь, из-за угла, но на самом деле из дверного проема.
Мы встретились! Незнакомый мужик с квадратной лопатой для чистки снега, и я с занесенной над головой сковородой. Нерешительно замерли и в обалдении уставились друг на друга, словно примиряясь, кому ударить первым.
– Ты кто? – спросила я.
– Кучер, – ответил он.
– Грабить пришел?
– Вора скрутить.
Я окончательно уверилась, что передо мной наглый грабитель, и сурово подняла сковородку повыше. От тяжести ныли мускулы. Чугунная посудина грозила устранить меня саму раньше, чем отправит в летаргический сон ночного гостя.
– Не подходи, – предупредила я. – Зашибу! И стражей вызову!
– Святые заступники и матерь божья! – раздался переполошенный голос Клементины. – Тереза!
Растрепанная тетушка в съехавшем на затылок платке вынырнула из-за спины кучера.