– Запить соли? – съехидничала я. – Их не надо глотать, только нюхать.
Весь коллектив посмотрел на меня с немым укором, но госпожа Персенваль, похоже, надумала окопаться в нашем холле как минимум до извлечения дебоширов из участка и возвращения их домой. По всей видимости, хотела удостовериться, что в Энтил приехал не какой-то приблудный мужик, нанятый специально для отвода зорких глаз местной публики, а мой законный (пока!) супруг.
– Дамы, давайте выпьем чаю, – смиряясь с неизбежным набегом нежеланных гостей, предложила Клементина.
Мадам Персенваль немедленно забыла про дурноту. Дружной толпой женщины отправились уничтожать запасы травяного чая, а если нам сильно повезет, и пирога с печенью. А я… никогда не думала, что буду забирать мужа и дядьку из участка. Главный страж Энтила имел собственные преставления о воспитании дебоширов, и без подтверждения личности кутил на свободу никого не выпускал. Даже тех, кого знал лично.
Участок находился в приземистом здании с маленькими окошками. Посередке зала с парой конторских столов в глубокой металлической чаше на треноге горел огонь. Вообще, он символизировал магическое пламя королевской династии, якобы дарующее подданным безопасность, но зимой в Энтиле чаша по большей части использовалась вместо печки, а летом ее гасили, чтобы не помереть от духоты. Другими словами, королевскую благодать в дальней провинции, безусловно, ценили, но не очень искренне.
Закутанный в плед Рендел сидел у треноги.
– Пришла за своими? – вместо приветствия спросил пожилой страж, когда я с ним поздоровалась. – Остальных уже забрали.
При звуке моего голоса дядька поерзал на скрипучем стуле, повыше поднял подбородок и приобрел вид оскорбленного, но не сломленного поражением в мелкой битве генерала.
– Ты тоже участвовал в драке? – строго спросила я, убедившись, что и сам Рендел, и его хромая нога целы.
– Сочувствовал, – проворчал он, не поворачивая ко мне головы.
– В таком случае почему его не отпустили домой, господин страж? – возмущенно накинулась я на блюстителя порядка. – Между прочим, дядюшка – больной человек! Ему нельзя сидеть в ваших холодах!
– Я трость сломал, – буркнул Рендел.
– Вместе со столом, по которому тростью шарахнул, – уточнил страж, объясняя причину задержания.
– Понятно, – кивнула я с серьезной миной, хотя вообще ничего не поняла, да и не очень-то хотела разбираться в тонкостях мужских потасовок. – А где мой муж?
Просторная камера с толстыми прутьями, куда обычно в ожидании жен со скалками и сковородками усаживали кутил, была пуста.
Скрестив руки на груди, драгоценный супруг стоял в тесном закутке, спрятанном за толстой решеткой. В этой крошечной узкой клети стражи хранили метлы и лопаты для чистки снега, а теперь и «господина Торна, известного своим стальным характером». Хозяйственный инвентарь убрать не подумали: усадили дебошира к имуществу участка. Мерзнуть и, по всей видимости, превращаться в приличного семьянина.
Я остановилась перед одноместной темницей, где он в принципе был не самым главным гостем. В отличие от метел.
– Добро пожаловать в Энтил, господин Торн.
С иронией, видимо, догадываясь, что супруга наслаждается видом, он посмотрел из-под бровей.
– Добрый вечер, леди Торн.