– Да открой! Может, в городе ратуша горит, а мы не в курсе, – буркнула я, отпирая засов.
Вместе с приоткрытой дверью ворвался поток морозного воздуха. Женщины, едва не сметя меня с дороги, ворвались в холл. Обтоптали чистый пол, натрусили снегом и о чем-то наперебой загалдели.
– Тихо, дамы! – рявкнула Клементина, заставив абсолютно всех заткнуться.
В повисшей паузе на весь дом хрипло икнула почтовая шкатулка, принявшая очередное послание от неизвестного отправителя.
– Что у вас произошло? – величественно вопросила тетушка.
– У нас ничего не произошло! – с достоинством объявила врагиня Персенваль. – У вас произошло, дорогая госпожа Вудсток и милая леди Торн. Драка! Тереза, твой муж в участке.
– Мой?! – поперхнулась я на вздохе.
– Вместе с Ренделом, – добавила другая визитерша.
Мы с Клементиной ошарашенно переглянулись.
– Они между собой подрались? – дрогнувшим голосом спросила я.
– Если бы! Они подрались с господином Персенвалем! – потрясая кулаком, объявила госпожа Персенваль. – С моим уважаемым супругом.
Перед мысленным взором появился плюгавенький господин, много лет служивший писарем в ратуше.
У Клементины вырвался громкий издевательский смешок.
Судя по тому, как скривилась главная врагиня, лучше бы снова крякнула почтовая шкатулка.
– Вообще-то, подралась вся таверна. Ваш муж, госпожа Персенваль, сбежал самым первым и привел стражей! – затараторили женщины вразнобой. – Так что, если хорошенько подумать, то виноват-то во всей неразберихе ваш дражайший супруг!
И мигом стало ясно, что сейчас в нашем доме случится женское побоище, как в паршивой таверне, и снова придется вызывать стражей.
– Он чтит городской порядок! – воскликнула она, вдруг схватилась за сердце и поковыляла к дорожному сундуку, по-прежнему гордо стоящему в холле.
Сплетница из нее была куда как лучше, чем актерка, но товарки поверили. Они громко раскудахтались и бросились помогать не очень уважаемой даме добраться до сундука. Одна схватила под локоток, другая ладошками принялась махать ей перед лицом, а остальные просто сочувствовали. Стражи, похоже, отменялись, а нам срочно требовался лекарь. В особенности по душевным болезням.
– Клементина, принеси же нюхательные соли! – потребовали от тетушки, которая даже снега в зиму злостной врагине никогда не подала бы.
– И воды! – проохала болезная, удобно плюхнувшись на сундук, и принялась расстегиваться.