– А тебе?
– Да… Молиться сказала. – Правду Аксинья решила не говорить. Хотела она плакать, разочарование жгло каленым железом, но глаза оставались сухими.
Феодосия творила чудеса. Аксинья с изумлением смотрела, как мальчонка, еще недавно падавший после двух неуверенных шагов, стал увереннее держаться на ногах. Он шел на своих подгибающихся кривых ножках. Шел и падал. Немая девчушка промычала что-то неразборчивое, но растрогавшее ее мать до слез. Сухорукой Ирине Феодосия сказала молитвы особые читать:
– Бабы, отступает хворь! – сжимала и разжимала она пальцы на правой руке.
Клавдия не жаловалась на боль, но здесь дело было не в Феодосии, а в ином чудотворце.
Обратная дорога казалась еще длиннее. Не радовали сказочные высокие сосны, игривые белки, гостеприимные деревеньки. Хотели путницы одного – домой. Спать на перине, а не на жесткой земле, вытянуть измученные ноженьки и отдохнуть.
На подходе к избушке Федотыча Клавдия все подобралась, блестела глазами, помолодев на добрый десяток лет. Женщины не удивились, когда следующим утром Клавдия с ними не пошла:
– Вот так…Не зря вы, бабоньки, смеялись. У старика я остаюсь. Забыла уж, каково с мужиком жить. Давно вдовствую… Хоть крошку счастья изведаю.
Клавдия попросила Ольгу, жившую в соседнем селе, детям передать весточку: матушка их замуж выходит, пусть не теряют, а скарб свой, одежонку потом заберет.
– Взрослые уже дети-то мои, и внуки выросли… Справятся!
– А венчаться вы будете? – спрашивала София, больше всех обрадовавшаяся за Клавдию.
– А как же! Нам во грехе жить нельзя, помирать скоро, – улыбались старики и долго стояли на крыльце, провожая взглядом фигурки, бредущие по дороге.
– Софья, давай у меня погостишь. Родители по тебе не скучают, а мне в радость, – предложила Аксинья подруге, которая за время странствия стала совсем родной.
– А как же муж твой, не прогонит?
– Нет, он добрый. Придумала: я к родителям тебя определю. Они рады будут моей подруге. А уж когда я расскажу, какая ты работящая да скромная!.. – Софья зарделась, румянец на желто-коричневом ее лице проступил багряными пятнами.
Гриша пришел из кузницы в ту же минуту, как запыленные Аксинья с Софьей ступили на порог, без слов крепко обнял жену, вгляделся в родные карие глаза.
– Вернулась! Аксинья, помогла скитница-то?
– Должна помочь, Гриша. – Аксинье не хотелось отрывать голову от пахнущей потом и кузней груди мужа. – Соскучилась я. Вот София, сдружились мы в дороге. Позвала погостевать. К родителям моим сходим, там ее и разместим.
Анна с Федором уже ждали на крыльце – слух о возвращении Аксиньи быстрой ласточкой долетел до них.
– Дочка, наконец-то, я уж боялась – не случилось ли чего, – две седмицы не было Аксиньи дома, первый раз за всю ее жизнь.
ebooksa