Вокруг насмешливо зудели разошедшиеся после дождя комары. «Спасибо вам», – поблагодарила Аксинья божьих тварей, вовремя напомнивших ей о девичьей чести.
Встала с травы, чуть не ставшей свидетельницей ее греха, поправила рубаху и надела сарафан, Аксинья повернулась к кузнецу:
– Все будет у нас только после венчания. Я придумала, что делать будем…нет другого пути… А мята-то вся раскидана! – девушка стала ползать ее собирать. – Хоть помог бы мне, что ли.
Со вздохом кузнец отряхнул рубаху, поправил портки.
– Давай корзинку. Как холоп я твой. Что скажешь, то и делаю, – опустился на траву Григорий, растирая ароматный лист.
– Ты о чем это?
– Ты не забыла, кто главный? Мужик. Я рабом твоим не буду, даже не надейся – Он встал на ноги, выкинув небрежно собранную траву.
– Ты мне мужем будешь. За тобой пойду, куда захочешь, Гриша. – Аксинья опустилась на колени перед парнем и прижалась лбом к его животу.
– Погорячился…
– Виновата я… Прости, миленький.
– Ты осторожней! Будешь так прижиматься – опять без сарафана останешься.
Взявшись за руки, они медленно шли по лесу, беззаботно смеясь.
– О как! Григорий нашу травницу сопровождает! – несколько девок открыли рты.
– В ученики, что ль, подался? Кузнечное мастерство не кормит? – раздались насмешливые голоса.
– По лесу гуляем, травы собираем. Нельзя, что ль?
– Можно, Гриша, можно. – Марфа проводила пару задумчивым взглядом. – Вот вам и городской жених. Мало Аксинье солекамского парня да Семки, еще и Гришка ей понадобился. Пойду-ка я в деревню побыстрее.
Кузнец сразу приглянулся Марфе. Не девка молодая, не старая баба, она не могла отыскать себе мужа по нраву. Желторотые юнцы вдову не интересовали, молодые мужики все при женках были. Вдовцы в годах не выдерживали ее сладострастной натуры. Много полюбовников ночевало тайком в ее избе. Но замуж никто не звал. Марфа особо и не кручинилась, привольная жизнь ее устраивала. До встречи с Григорием.
– Расскажу я про тебя, потаскушку, родителям. Зададут они тебе трепки, – шептала Марфа. Она бежала в деревню. Лишь бы опередить!
На краю леса Аксинья рассталась с Гришей. Все ближе дом и тягостный разговор с отцом.
– Ну рассказывай, дочка, с кем по лесам шляешься? – ноздри отца раздувались, рот кривился. – Перед кем, мокрохвостка, подол задираешь?
ebooksa