Убийства в Белом Монастыре

– Остается надеяться, что это не будет еще один такой случай. Черт возьми, нет! – произнес Беннет. – Все зависит от того, когда умерла эта женщина.

Мастерс подался вперед:

– Именно. Так вот, инспектору Поттеру позвонили и кое-что рассказали… Значит, вы только что приехали на машине из Лондона, – он бросил взгляд на мятый воротничок и галстук Беннета, – когда вместе с мистером Бохуном обнаружили тело. Верно?

– Да, все верно… Ну, по большей части. Он туда вошел на минуту-другую раньше, чем я.

– По большей части… А теперь, надеюсь, вы объясните мне, что произошло. Расскажите, что случилось, – без особой на то нужды повторил он. – В деталях. – Он неторопливо раскурил сигару и стал слушать с непроницаемым лицом. Лишь к концу инспектор забеспокоился. – Ну же, ну же! Будьте точны. Только одна цепочка следов (мистера Бохуна), ведущая внутрь, – и ни одной наружу?

– Да.

– Следы были свежие?

– Да, готов поклясться, что свежие. Снег там пушистый – их протоптали незадолго до моего прихода.

Мастерс уставился на него:

– Свежие следы, а вы говорите, что тело уже успело остыть. Гм. То есть следы не могли быть протоптаны за несколько часов до того, как вы… Тише, молодой человек, тише-тише-тише, я никого не подозреваю, ха-ха-ха! И мистера Бохуна тоже, конечно. – Его улыбка казалась почти искренней. – Значит, никто не видел, как он вошел в павильон в то время, которое он указывает? Да?

– Верно… Вообще говоря, видел грум – забыл, как его зовут.

– Ну да, ну да, – кивнул Мастерс. Он поставил чашку и с непринужденным видом поднялся. – Теперь мне нужно побольше узнать о людях, которые находятся в этом доме. Понимаете? Смерть Марсии Тэйт! Вот это да – впервые случилось такое у меня под носом, с тех пор как… ну, понимаете. Простите мне мой интерес. Мы с миссис М. часто ходим в кино, мистер Беннет. – Он, похоже, был искренне удивлен, что ему повезло (или не повезло) оказаться совсем рядом с Марсией Тэйт. – Сэр Генри говорит, вы всех их знаете, вы с ними путешествовали и понимаете, что они собой представляют… А?

– Да, я с ними путешествовал, но что они собой представляют – в этом я вовсе не уверен.

Мастерс заметил, что так даже лучше, сердечно пожал ему руку и объявил, что пойдет посмотреть, как там дела у инспектора Поттера. Когда он удалился, Беннет обдумал его предположение касательно Джона Бохуна и счел его абсурдным. Но это его беспокоило и угнетало. Он нашел рядом с камином звонок, вызвал переполошившегося Томпсона и сообщил, что хотел бы пойти в свою комнату.

Побродив по кривым коридорам и поднявшись по великолепной низкой лестнице, он наконец уселся на кровать в очень большой и очень холодной комнате, дверь которой вела на широкую галерею второго этажа. Все выглядело как-то по-утреннему растрепанно. Более того, когда они шли по темной галерее, он мог поклясться, что слышал, как в одной из комнат кто-то плачет. Томпсон тоже явно это слышал, но виду не подал. Он сказал, что через полчаса подадут завтрак. Его распухшая челюсть (Бохун ничего не говорил про зубную боль?) явно причиняла ему страдания, и новость об убийстве, очевидно, отняла у бедняги остатки самообладания. Услышав всхлипы, он заговорил громко, будто хотел их заглушить, тыкал пальцем в дверь в конце галереи и, словно истеричный экскурсовод, повторял: «Комната короля Карла, сэр. Комната короля Карла. Теперь там живет мистер Джон!» Галерея шла через весь дом, и комната короля Карла находилась ровно напротив той, куда проводили Беннета.

Сидя на кровати под шатким балдахином, Беннет нахмурился и посмотрел на кувшин с горячей водой и тазик. Будь прокляты эти кувшины, чахлый огонь и открытые окна! Американец-сибарит? Ну и что… По крайней мере, его вещи были аккуратно распакованы. Он нашел бритву, а над тазиком обнаружилось висящее под немыслимым углом зеркало из неровного стекла, с которого ему ухмыльнулось кошмарное отражение. Это еще хуже, чем проснуться с похмелья. Где его прежнее чувство юмора? Голод, недосып, все эти ужасы, а напротив комната, в которой кто-то пытался сбросить Марсию Тэйт с мраморной лестницы.

И тогда он услышал этот звук. Плач – или что бы то ни было – разнесся по всей галерее. Бритва выскользнула у него из рук. На миг Беннета объял ужас.

Чьи-то торопливые шаги – и тишина.

Ему нужно было как-то выплеснуть гнев, или страх, или то и другое. Беннет нашарил халат, хотел надеть его – но проймы складывались, словно зонтик, когда он пытался просунуть туда руки. В конце концов он кое-как накинул халат на плечи, открыл дверь и выглянул наружу.

Ничего – по крайней мере ничего очевидно пугающего или опасного. Он был в конце галереи, где большое, сложной формы окно выходило на крышу навеса. В неверном свете Беннет разглядел тускло-красный ковер, который тянулся футов на пятьдесят к подножию лестницы, ряд дверей в обшитых дубовыми панелями стенах, позолоченные рамы и кресла с ножками в виде когтистых лап. Взгляд Беннета остановился на двери напротив. Не было никакой причины полагать, что шум исходил из комнаты короля Карла, разве что он ассоциировал с ней все странности, которые творились в доме. Эта комната принадлежала Бохуну, но его там точно не было. Беннет подошел и постучал, потом большая дверь скрипнула под рукой.