Театр тающих теней. Под знаком волка

— Не будет ли господин столь любезен подсказать, где теперь, когда Новых мастерских нет, можно господина Председателя Гильдии Святого Луки застать?

Два часа после полудня

В voorhuis — прихожей дома Председателя Гильдии Святого Луки господина Маурица сумрачно.

Всё лучшее на себя пришлось надеть. Но как руки спрятать? У благородной жены художника не может быть таких рук. С мозолями от каталки для белья. С ожогами от недогоревших дров, которые она так старалась потратить поменьше, что руками из огня доставала. С порезами от рыбьих жабр. И со следами краски.

Руки лучше накидкой прикрыть. Картины расставить на деревянном подиуме — zoldertje — и пока Глава Гильдии не вошел, а потом руки спрятать. Спрятать руки, как раз согреются в тепле, дрова купить еще не успела, некогда было.

Спрятать руки. И молчать. Ничего не говорить. Чтобы хуже не вышло.

— Откуда они взялись?

Председатель Мауриц, Глава Гильдии Святого Луки, придирчиво вглядывается в расставленные картины.

Детский портрет. Анетта стоит в проеме двери и смотрит вверх, в небо.

Пейзаж. Берег реки Схи. Еще до взрыва.

Еще портрет. Анетта в полутемной комнате качает кроватку Йона, а свет из окна идет в другую от детей сторону.

— Кх…

Агата прочищает горло, будто не может выговорить.

— Кх… Муж… Господин Ван Хогсволс эскизы делал еще до… еще до взры… до октября…

Горло пересохло.

— Теперь закончил только…

— Все работы погибли в мастерских.

Взгляд Председателя в ее сторону недобрый. Хочет ее во лжи уличить? Хорошо, она так выбрала свет, встала против окна, что лица ее почти не видно.

— Эти оставались в домашней мастерской.

Облизывает сухие обветренные губы с треснувшей и засохшей корочкой в углу рта.