– Так сходи здесь, – убеждала она, но он только отмахивался.
Говорил, в Америке нельзя швыряться деньгами, нужно вкалывать и копить на будущее, еще и сердился, будто она предлагала какие-то глупости. Нужно всего лишь пореже улыбаться, и дело с концом.
Родителям Юсеф понравился; правда, бабá огорчался, что он не слишком разговорчив.
– Сидит тихо, как мышка. Ты ему скажи, надо быть пообщительнее.
– Просто он интроверт.
– Слишком уж он серьезный.
– Бабá, отстань от Юсефа. Он хороший парень.
– И одевается слишком серьезно. Всегда в темном.
– Теперь у него есть фиолетовая рубашка, – отшутилась она. – Я подарила на Рождество.
Когда родился Эдди, муж переменился. Стал еще мрачнее. Рания тогда решила уйти на полставки, чтобы проводить больше времени с ребенком, этим он и объяснял свое дурное настроение.
– Я просто беспокоюсь из-за денег.
– Зато мы отлично экономим на детском садике. Я бы всю зарплату за него отдавала.
– Знаю. Ты огромную работу делаешь. Невероятная мама, – постоянно повторял он.
Но как только стало ясно, что Эдди отстает в развитии, она перестала быть невероятной матерью.
– Ему уже пора буквы знать. А он даже карандаш правильно держать не умеет. Чем ты с ним целыми днями занимаешься?
И даже то, что Эдди официально поставили диагноз, не изменило его скептического отношения к ее материнским талантам.
– Теперь вся семья узнает, что мой сын… неполноценный, – с горечью бросил он, когда им объявили, что Эдди лучше еще на год остаться в детском саду.
В его устах это прозвучало как «неизлечимо больной». Юсеф вел себя так, будто судьба сыграла с ним злую шутку. Рания постоянно напоминала ему, что на самом деле Эдди очень умный, и пускай учиться ему будет сложнее, чем другим детям, но ничего невозможного в этом нет. Но это не помогало, от раздражения Юсеф раздувался, как воздушный шар, и вот она уже прыгала вокруг него на цыпочках, чтобы не разозлить еще больше. А однажды, вешая в шкаф его рубашки и скатывая разноцветные носки, вдруг подумала с ужасом: а что, если бы Эдди родился с серьезными отклонениями? С синдромом Дауна или ДЦП? Во что бы тогда превратился ее брак? Точного ответа на этот вопрос у нее не было, но отчего-то она не сомневалась, что осталась бы с бедой один на один.
На встречу в школе Юсеф не явился.
– Это очень настораживает, – заявила Самира Авада, эсквайр, сверля Ранию взглядом.