– Это дорога, ведущая от рембата. Согласно карте колонна машин с мотоциклом сопровождения и летучкой могла уйти вот сюда, – продолжил он, ткнув указкой в одну точку. – Примерно час пути туда, ремонт трактора на месте и условно час назад. Время я называю предположительное.
Разведчики напряженно его слушали.
– Мы встретим их на полпути. – Щукин обвел всех глазами. – Устроим засаду.
– Цель? – не унимался Борисов.
– На коляске мотоцикла, – Егор перевел взгляд на любопытного разведчика, – я увидел две канистры. Скорее всего, они с бензином. Полагаю, что такие имеются и в других машинах.
– В маленькой точно была, – хриплым голосом добавил Первяков.
– Берем канистры. Потом ищем стеклянные бутылки. Переливаем в них бензин и ночью скрытно проникаем в деревню в гости к ремонтникам. – Егор бросил на землю палку-указку.
– Сжигаем танк? – уточнил Королев.
– А заодно и еще что-нибудь, что ценным покажется, – уточнил Щукин.
Разведчики застыли на месте. Каждый вдумывался в слова и осмысливал план командира.
– Толково придумано, – наконец изрек Алексеев.
– А главное, что пленных брать больше не надо! – злобно ответил ему Егор, намекая на крайнюю для всех степень риска и опасности, с которой действовал тот вместе с Рыжим, когда пленил каждого захваченного гитлеровца.
Установилась тишина, прерываемая только гулом усиливающего ветра и хрустом ломаемых под его напором веток на деревьях.
– Через десять минут выступаем, – обвел Егор взглядом разведчиков.
Морозный воздух постепенно сменялся потоком более теплого и сырого, приносимого откуда-то издалека. Небо затянулось тучами. А сверху, наискосок к земле, под острым углом, валил мокрый снег, усыпая поверхность, словно ковром.
– Да, погодка! – злобно протянул Королев, пытаясь повернуть лицо так, чтобы падающий мокрый снег не мешал ему целиться и вести огонь по ожидаемой немецкой колонне машин.
– Зато следы хорошо заметет. Уйдем спокойно, – сказал Щукин, занимая позицию в нескольких метрах, с тем учетом, чтобы визуально контролировать всех бойцов своей группы.
Его ответ был прерван нарастающим рокотом мотоциклетного мотора. Егор приподнял на звук голову и стал искать глазами сквозь завесу снежных хлопьев вражескую колонну машин. Королев с удивлением посмотрел на него. Такого точного расчета времени заблаговременного прибытия разведчиков и транспорта немцев в одну точку он никак не ожидал. Его восхищению своим командиром в эту минуту не было предела. Щукин заметил его взгляд и улыбнулся, несмотря на общее напряжение перед предстоящим боем. Он все понял по взгляду младшего сержанта, но не знал, что ответить ему. Как очень редко случается, а именно так сейчас и произошло, все действительно совпало по времени. А маршрут движения ремонтников врага и их сопровождения Егор всего лишь предположил, анализируя карту местности. Его расчет оказался верным.
Гул мотора неумолимо нарастал. Сквозь поток падающего мокрого снега стали видны очертания приближающегося мотоцикла с установленным на нем пулеметом. Легковой «Кюбельваген» едва проглядывался позади. Очертания следующей за ними машины и вовсе не были видны из-за непогоды. Вся техника двигалась медленно, делая ставку на конечный результат, а не на скорость. Непогода не давала рассчитывать на лучшее. Она же была на руку разведчикам. Плотный снегопад и сильный ветер маскировали как никто лучше их засаду.
Началом атаки на вражескую колонну Егор обозначил своим бойцам пересечение головной машиной или мотоциклом определенной черты между двумя высокими деревьями. Для верности он расположил прямо напротив этого места Портного и Партизана. Следом для открытия огня по второй по счету в колонне машине он назначил в засаду оскандалившихся перед всей группой Алексеева и Рыжего. Их обязанностью было уничтожение «Кюбельвагена». Борисов, Первяков и Данилин брали на себя атаку грузовиков и прицепа, а также тех машин, что могли следовать за основной колонной. Они же могли в этом случае выполнить роль прикрытия для всех разведчиков. Возле себя Егор оставил только Королева и Григорьева. Последний являлся чем-то вроде штатного снайпера, хоть и не имел для этого специального вооружения, а мог использовать для стрельбы обычный автомат.