Лайма попробовала. Получилось лучше. Она даже негромко взвизгнула – самой понравилось.
С моих плеч свалилось все, что я со старанием собирателя-шизофреника накапливал все свои четырнадцать лет. Лайма поехала сама, и теперь уже я подкатывался за ней!
Казалось, будто это я сегодня научился кататься на коньках, а не она.
– Все, – сказала Лайма и отпустила мою ладонь. – Не держи теперь.
– Уверена?
– Да, Дань. Я хочу сама.
Я осторожно убрал руки, готовый в любую секунду снова схватить ее, если она потеряет равновесие. И в этот момент мне почему-то очень, до ожога в груди, захотелось, чтобы она ненадолго его потеряла или хотя бы просто испугалась и снова схватила мою руку.
Но я тут же откинул эти мысли подальше. Лайма такая умница, и у нее наконец получилось – как можно ждать того, чтобы она опять цеплялась за меня мертвой хваткой?
Лайма оттолкнулась и проехала на несколько шагов вперед.
Она выглядела как фарфоровая кукла в своем светленьком приталенном пальто, которое книзу раздувалось широким куполом, как застывшее в кружении платье, и в новеньких белых коньках – подарке от мамы на Новый год.
Тетя Вера и мне подарила новые коньки, черные, со сверкающим заточенным лезвием – она всегда старалась делать нам с Лаймой равноценные подарки. После старых коньков, что мне отдал один мой приятель, чтобы я научился кататься, они казались прямо-таки волшебными и сидели четко по ноге, как танцевальные туфли.
Лайма скользила от меня все дальше – такая тонкая и хрупкая, и я, испугавшись, как бы она не разбилась, бросился за ней, но, догнав, лишь слегка хлопнул по плечу:
– Давай наперегонки!
Глава 32
– Долго еще будешь лежать? – спросил я, подъехав к Лайме. – Вставай, а то весь лед растопишь.
Я даже не заметил, как она упала. Ей что-то щелкнуло в голову, и она принялась играть в догонялки. Я на несколько секунд потерял ее из виду и нашел уже в горизонтальном положении, заметив, что все что-то объезжают на льду.
– Сначала надо, чтобы у меня снова заработала нога, – ответила она.
Я тут же опустился к ней.
– А что молчишь? – спросил я, поднимая ее. – У тебя почки лишние, что ли?