Цена жизни

— Верные подданные империи, говорите… — задумчиво сказал герцог. — Если мне доложили верно, он помог вам совершенно бескорыстно?

— Именно так, ваше высочество, — подтвердил Бернар.

— Но что вы сделаете, если вам потребуется вернуть услугу? И как это будет сочетаться с вашей вассальной присягой?

Бернар недоумевающе посмотрел на герцога, а потом вспомнил оговорку графа Пауля о князе Яромире, и до него начало медленно доходить.

— Вы имеете в виду… Ваше высочество, но это же совершенно невозможно!

— Отчего же невозможно? — усмехнулся Оттон. — Такой вариант рассматривается. Сказать по правде, мне он тоже не нравится, и я бы предпочёл направить наши силы на муслимов, но у племянника есть довольно веские соображения и в пользу восточного направления.

— Император всерьёз надеется победить? — неверяще спросил Бернар. — Один мой племянник мог доставить вашему высочеству немало хлопот, а ведь у него всего лишь маленькая дворянская дружина. Он, разумеется, не обсуждал со мной военные возможности княжества, но из нескольких крохотных оговорок я сделал вывод, что эти возможности весьма велики и, что важно, гораздо больше, чем кажутся с первого взгляда. Я уверен, что шансы на победу будут крайне малы.

— Я тоже так думаю, — согласно кивнул герцог. — Но дело в том, что императору победа и не нужна.

Он посмотрел на непонимающее лицо Бернара, вздохнул и пояснил:

— Императору важнее зачистить внутреннюю оппозицию, понимаете? Отправить их в крестовый поход, чтобы они никогда не вернулись назад.

До Бернара начала доходить суть проблемы. Императора ни в коем случае не устраивало, чтобы дворянские части победили, а потом, как победители, потребовали себе новых льгот и привилегий. Они ему были нужны в роли позорно проигравших, а ещё лучше — бесславно погибших.

— Первоначальным планом было завоевание Сицилии, — продолжал герцог, — но проблема в том, что муслимы в данный момент слишком слабы. После смерти Нашми Великого у них там чехарда с престолонаследием, они вряд ли смогут оказать действительно серьёзное сопротивление. Император хочет вернуть Сицилию, конечно, но его совершенно не устроит, если войска вернутся назад в целости.

— Ах, вот как! — Бернар, наконец, уловил суть проблемы. — Но этот план всё же основан на допущении, что отсутствие победы не превратится в поражение. Вряд ли императора устроит, если русские княжества в результате захватят какие-то имперские земли.

— Верно, граф, — поощрительно кивнул Оттон. — Однако советники императора уверены, что русские смогут отразить нападение, но на что-то большее сил у них не хватит. После того как они перемелют первую волну, империя подтянет регулярные части, и дело кончится миром. Им придётся пойти на какие-то уступки в плане свободы христианства в княжествах, и в результате всё это будет объявлено победой империи и церкви.

Бернар потрясённо молчал, не зная, что сказать. Ему стало кристально ясно, почему герцог всё это ему рассказывает. Очевидно, войскам Оттона придётся идти в первой волне, и его эта ситуация категорически не устраивает. Дальнейшие слова герцога окончательно развеяли последние сомнения.

— Но мы с вами что-то заболтались, — легко сказал герцог, махнув рукой. — Собственно, я пригласил вас с определённой целью: хочу попросить вас съездить к вашему племяннику в качестве моего представителя. У нас с ним были предварительные договорённости насчёт поставок золота, а главное, поставок боевой техники. Я бы хотел превратить эти предварительные договорённости во что-то реальное.

«А главное, объяснить Кеннеру, что его ждёт», — мрачно подумал Бернар.

— Но как поставки боевой техники могут сочетаться с тем, что вы мне только что рассказали, ваше высочество? — недоумевающе спросил он.

— Я уверен, что ваш племянник решит эту проблему, — улыбнулся Оттон. — Он обязательно что-нибудь придумает. Весьма разумный юноша, весьма.

Глава 6