– Не, не повитуха. А теперь впусти нас.
Раздался пронзительный, леденящий кровь крик.
– Иисус, Мария и Иосиф! – прошипела женщина, захлопнув за нами тяжелую дверь. – Еще немного, и мне придется самой руки подставлять под ее щенка. – Она снова посмотрела на меня: – Совсем же девчонка ишо.
Мужчина склонил голову в знак согласия.
– И тем не менее повитуха. По крайней мере, так говорит работорговец…
– Я не…
– Я знаю, Лепесток. Мне ее дали в аренду, вот и все, потом мне придется ее вернуть. Она не идеальна, но больше никого не нашлось.
– Как тя зовут, девачка?
Я сказала.
Женщина вздохнула и снова посмотрела на меня. Тишину разорвал еще один оглушительный крик. В конце коридора открылась дверь, и наружу высунулась женщина с ярко-желтыми волосами. Обнаженная до пояса.
– Черт вас всех раздери! Скажи этой суке, чтобы заткнулась! – рявкнула она. – Мои клиенты нервничают!
– Не вопи, Лил!
Полуголая женщина по имени Лил явно собиралась вволю поорать. Но передумала, стиснула челюсти и обернулась.
– Итак, милок, на чем мы остановились? – проворковала она невидимому слушателю. Дверь захлопнулась.
– Те придется это сделать, – соизволила наконец сказать Лепесток. Схватила меня за руку и потащила через порог. – Не теряй времени, девачка. Ребенок идет быстро. Я сделала все, что могла в такой ситуации, исходя из того немногого, что знаю сама, и из того, что советует миссис Тутл, когда она здесь.
– И когда трезвая, – тихо добавил высокий мужчина.
Лепесток бросила на него быстрый выразительный взгляд.
– Горячая вода, чистые тряпки, дополнительная простыня, пеленки для ребенка и…
Я кивнула.
– Спасибо… госпожа. – Пришлось вспомнить, как обращаться к белым женщинам. – И еще, если есть… – Я торопливо оттарабанила несколько названий трав и корешков. Без своей корзины я мало что могла предложить, кроме знания, которое воспринимала больше ушами, и надежды, что тут отыщутся некоторые из необходимых мне средств.