Мыши-вампиры

32

Резко зазвонил телефон. Хотя даже еще не рассвело, Нюх был уже на ногах и полностью одет. Ему не спалось. Он взял трубку:

– Алло, слушаю.

– А, как-бишь-тебя! Это ты? Беспокоит Мудрый.

Нюх был измотан после путешествия и бессонных ночей, но, услышав голос друга, оживился.

– Легкомысл? Как ты поживаешь? – Связь, как всегда, была плохая, словно кто-то нес по неровной дорожке сковородку с шипящим беконом. – Что случилось?

– Почему ты об этом спрашиваешь?

– Ну, ты же не звонишь просто так, чтобы поболтать, да еще в неурочное время. Если тебе хочется светской беседы, давай встретимся в «Прыгающих камешках» или приезжай ко мне.

– Послушай, как там тебя, у меня здесь два моих юных друга. С ними один малый, он в очень тяжелом состоянии… – Раздался звук бьющегося стекла. – Ух ты! Витрина с морскими ракушками! Скорее приезжай сюда! – Телефон замолчал.

Нюх схватил пальто, шарф, перчатки и направился к Легкомыслу. Когда дворецкий Голубок впустил его, он увидел двух горностаев, самца и самку, оседлавших третьего и пытающихся удержать его. Сквозь занавески проникал лишь тонкий лучик света. Нюх направился к окну и раздернул шторы.

– Зачем ты это сделал? – забыв о висящем на шнурке монокле, спросил Легкомысл.

– На некоторых дневной свет действует губительно, – ответил Нюх.

Легкомысл не понял.

– Послушай, этот юноша почему-то хочет нас укусить. А когда не скалит зубы, то брыкается и бьет мои витрины! По-моему, он выпил лишку и совершенно одурел!

– Надеюсь, он никого из вас не успел укусить? – спросил Нюх. – Точно не укусил, да? Может быть, вам это непонятно, но он очень опасен! Не позволяйте ему подняться… Держите его крепче!

– Нет, мы сидим на нем по очереди.

– Легкомысл, пожалуйста, дай мне серебряную монету. Серебро – единственное лекарство от этой болезни, – пояснил он. – Принцессе Сибил оно помогло, а его, судя по всему, мы захватили вовремя, так что, будем надеяться, поможет и ему!

Нюх приложил монету к горлу поверженного горностая. У того широко открылись глаза. Он выгнулся дугой, но затем угомонился. Однако помощники Нюха продолжали сидеть на его груди.

– Теперь его можно отпустить, – разрешил Нюх.

– Ха! – ответила самка. – Он и раньше на время затихал, но стоило отпустить его, начинал буйствовать. Посмотрите на разбитые тарелки, чашки и все прочее! Это все он!